Пароль: рододендрон

Я же стояла у самого порога и часто моргала. Пора мне вообще выключить свое воображение, потому что оно у меня ни на что не годится: такого поворота событий я не смогла бы вообразить и во сне.

— А кто это с тобой? — заметила меня хозяйка, тон самый что ни на есть гостеприимный.

— Это Кира, — представил меня Алекс, и красноречиво посмотрел на меня, мол, проходи, не стой в дверях.

Я послушно сделала несколько шагов вперед, а он закрыл дверь за моей спиной. Я не оборачивалась, но щелкнуло целых три замка — бабуля явно больше не ждет гостей.

Старушка поглядела на меня с сочувствием и только покачала головой:

— Так и знала, что от ваших разборок пострадают невинные люди. А ты не бойся меня, Кирочка, проходи, — поманила она меня вглубь квартиры, — раздевайся и чувствуй себя как дома, друзьям Алеши тут всегда рады.

Я пожала плечами, смиряясь с неизбежным, и принялась разуваться.

* * *

Квартира Зои Иосифовны, так звали старушку, впечатляла своими размерами и обстановкой. Трехметровые потолки, мебель, сделанная под старину, или, правда, старинная, но отреставрированная, цветы в огромных вазонах, гигантская люстра, а по стенам множество фото, черно-белых и цветных, разного размера и в разных рамах, но прекрасно гармонирующих друг с другом.

Я замерла перед черно-белым изображением юной балерины в пачке. Прекрасная, гибкая... Я засмотрелась, что не сразу заметила подошедшую ко мне Зою Иосифовну.

Она улыбнулась, проследив за моим взглядом.

— Что, красивая я была?

— Это вы? — совсем невежливо ахнула я, но хозяйка и не подумала обижаться.

— Я. Не всегда же я старухой была, а? — а потом весело мне подмигнула и выскользнула из комнаты.

— Не удивляйся, — прокомментировал Алекс, — она чудо.

Я обернулась. Он уже тоже разделся, более того, влез в домашние тапки, и теперь стоял, опершись плечом о дверной косяк, и смотрел на меня.

— Она твоя бабушка? — спросила я.

Среди фотографий на стене я заметила и фото Алекса, правда, ему там было лет пятнадцать, но узнавание не вызывало сомнений.

— Нет, Зоя Иосифовна — муза моего деда. Они дружили всю жизнь, до самой его смерти. Он поменял четырех жен, но музе оставался верен, несмотря ни на что.

Может, мне показалось, но я решила, что Алекс не слишком-то одобряет деда. Спрашивать не стала, не желая прослыть почемучкой. У меня и так было припасено множество вопросов, ответы на которые, представляли для меня куда большую информативную ценность.

* * *

Зоя Иосифовна усадила нас в комнате, именуемой столовой, и сама накрыла на стол, наотрез отказавшись от помощи.

При виде стольких вкусностей у меня даже слюнки потекли, я ведь за всеми этими переживаниями сегодня ни разу не поела.

Пока мы угощались, хозяйка рассказывала о мелочах своей жизни, о том, что нынче нет хороших газет, и в этом месяце она не стала выписывать ни одну, что соседка Марья Ивановна умерла, а ее дети-дармоеды собрались сдавать квартиру...

Я пила горячий чай, грея руки о кружку, слушала в пол-уха и чувствовала, как начинаю расслабляться до кончиков пальцев ног. Здесь было по-настоящему уютно и тепло не только в плане температуры.

Идиллию испортил Алекс, серьезно спросив:

— Больше не искали?

— Нет, — Зоя Иосифовна отмахнулась от вопроса, как от давно надоевшего, — я же говорила, в этом месяце можно не ждать. Если, конечно, за тобой не следили?

— Нет.

— Тогда можно быть спокойными, — продолжала старушка. — В первый раз они тут все вверх дном перевернули, зубами скрипели, что не нашли, второй раз пришли через несколько дней и искали уже не так тщательно, третий — через неделю, четвертый — через месяц, пятый раз заглядывали на той неделе, но больше для проформы, особо не надеясь, что ты можешь здесь появиться. Они, между прочим, довольно высокого мнения о твоих мозгах, поэтому полагают, что ты не объявишься в месте, где тебя будут искать в первую очередь.

Это же надо, как вежливо она его обозвала дураком. Я тайком злорадно улыбнулась.

— Что ж, — согласился Алекс, — будем надеяться, что они и дальше будут так думать, — и отсалютовал старушке чашкой с чаем.

* * *

А вскоре после ужина Зоя Иосифовна сообщила, что устала, и ей нужно прилечь, уточнила, где нас устроить на ночь. Алекс решительно выбрал гостиную, сказав, что нам лучше ночевать в одной комнате в случае опасности, это во-первых, и в этой комнате стены тоньше, проще будет почувствовать незваных гостей, это во-вторых.

Старушка спорить не стала, принесла подушки и одеяла, поцеловала Алекса в лоб и оставила нас одних.

— Она тебя любит, — бестактно ляпнула я, не подумав.

Но Алекс не разозлился, пожал плечами:

— Я был дедовым любимцем, он часто брал меня к ней в гости, так что Зоя Иосифовна знает меня всю мою жизнь и относится ко мне как сыну, которого у нее никогда не было.

В гостиной обнаружился диван и два кресла, Алекс отдал мне диван, а сам оттащил огромное кресло к электрическому камину и устроился в нем. Свет он потушил щелчком пальцев, и я так и не поняла, то ли это новомодная система освещения, то ли магия.

* * *