Пароль — «Седой Каспий»

Заметив это, Кларк взял стоявшую на столе банку с красным перцем и вытряхнул ее содержимое Магомеду в лицо. Урахов вскрикнул, и тут же Кларк, не дав ему опомниться, свалил его на пол, а в следующее мгновение нанес финским ножом удар в живот. Магомед ничего не видел. В какой-то миг ему удалось освободиться от цепких рук Кларка. Но подняться на ноги он не успел. Очередной удар Кларк нанес в горло. На этот раз острие финки попало в сонную артерию. Удар был смертельный...

— Тебе... все равно... не уйти... — не договорив фразы, Урахов скончался.

Кларк потер руки. Он с удовлетворением подумал о том, что ему сравнительно легко удалось прикончить своего противника.

Англичанин стал размышлять о том, как ему теперь выбраться из этого дома, за которым, наверняка, следят чекисты.

Входная дверь дома, состоящего из одной комнаты и коридора, выходила на Октябрьскую улицу. Другого хода не было. Решение пришло мгновенно. В коридоре Кларк нашел топор и осторожно начал снимать верхнюю штукатурку со стены. Когда увидел, что она сложена из двух рядов саманных кирпичей, почти успокоился. Теперь оставалось выждать до вечера. Лишь бы чекисты преждевременно не нагрянули к Урахову, обеспокоившись тем, что он целый день не выходит из дома.

Англичанин работал очень осторожно. Без стука, с помощью топора и финки, освобождая кирпичи от высохшего глинистого раствора, он вынимал их из стены. Оставшуюся наружную часть стены Кларк решил разобрать, когда наступят сумерки. Труп Урахова он затащил на постель, укрыл его одеялом.

Наступил вечер. Кларк зажег керосиновую лампу и закрыл внутренние ставни окна. Затем перед сделанной в стене дырой повесил скатерть. Из стоявшего в углу комнаты чемодана англичанин достал каракулевую шапку и надел на голову. Затем, подойдя к отверстию в стене, вытащил один кирпич из оставленной им наружной части и стал прислушиваться...

Стояла тишина. Англичанин снял остальные кирпичи. Выход был готов.

Кларк поспешно перешел в соседний двор, а оттуда на Садовую улицу. Теперь медлить было нельзя. Он, быстрым шагом пройдя мимо базара, спустился к морю. Вошел в воду и, пройдя шагов 10-12, выбрался на берег. Затем быстро зашагал в сторону порта. Однако, не дойдя до него, перешел железнодорожную линию и оказался на Буйнакской улице, по которой направился к станции.

Миновав станцию по тропе, идущей вдоль железнодорожного пути, он добрался до Сортировки. На пристанционном пути стоял товарный состав, отправляющийся в сторону Дербента. Кларк незаметно поднялся на полуоткрытую платформу, на которой находились какие-то большие ящики. Скрывшись за ними, он стал ждать отправления состава.

Дежурный по станции дал сигнал, и поезд тронулся. Когда состав миновал маленький подъем, что в районе пекарни, и начал набирать скорость, Кларк облегченно вздохнул...

«Теперь все позади», — думал он. Розыскная собака, если возьмет его след, приведет к морю, и на этом нить оборвется, а затем чекисты, возможно, начнут искать его в пассажирских поездах. Что ж, пусть ищут...

* * *

Отъехав от Грозного несколько верст, Халил-Паша вынужден был отпустить фаэтон. Хозяин не соглашался ехать в горы. Турок не стал спорить. Он слез и пошел пешком

Свернув с проселочной дороги направо, Халил-Паша издали заметил человека, отдыхающего в тени под орешником. Недалеко от него находились две лошади. Горец дремал, наклонившись над грузом, снятым с лошадей.

— Салам алейкум, кунак!

— Ва, алейкум салам.

— Отдыхаете?

— Лошади устали и проголодались. Решил их покормить. Да и самому захотелось вздремнуть. А ты далеко путь держишь, брат?

— В аулы, набирать людей на работу.

— На какую?

— На нефтепромысла.

— Заработки у вас хорошие?

— Не обижаем.

— Это неплохо. В селах много людей, а работать негде.

— Поэтому Советская власть проявляет заботу о горцах. А вы были в Грозном?

— Да, ездил на базар за покупками, а теперь возвращаюсь через Ведено в Анди.

— Далеко приходится путешествовать.

— А что делать? В сельские магазины товары поступают с перебоями.

— Почему?

— То из-за плохих дорог, то бандиты отбирают...

— Разве до сих пор в горах есть эти проклятые разбойники? — заметил Халил-Паша, сделав вид человека, ошеломленного услышанной новостью.

— Да, этот старый барановод Гоцинский, выдающий себя чуть ли не за родственника самого пророка, еще жив.

— Не тот ли самый Нажмутдин Гоцинский, который поднимал когда-то мятеж против нас, Советов, в двадцатых годах?

— Он самый и есть. После подавления мятежа Гоцинский скрывался в горах. Ходят хабары, что он собирает вокруг себя богатых людей...

— Неужели ОГПУ не в состоянии поймать Нажмутдина?

— Видно, руки до него еще не доходят.

Андиец предложил Халил-Паше ехать в горы вместе. Расчет турка оправдался. Ехать вдвоем лучше: по крайней мере, меньше подозрений будет у встречных.

...Они приблизились к району населенного пункта, где последнее время скрывался Гоцинский. Халил-Паша, поблагодарив своего попутчика, попрощался с ним, сказав, что он непременно приедет в Анди набирать людей на работу.

До наступления темноты Халил-Паша скрывался в лесу, находящемся недалеко от селения.

* * *