Паром

Отрекаюсь, господи Иисусе,
Отрекаюсь, хмурый Магомет.
С разумом, как с дьяволом, в союзе
Утверждаю: благодати нет.

Нет в Иерусалиме Иордана,

Есть обыкновенная река.
Неаполитанец, я, Джордано,
Утверждаю: истина горька.

Если видишь все с небесной кручи.

Если ты придумал забытье
Здесь в груди Джордано, всемогущий.
Что тебе неверие мое?!

Я ли прочертил железом веху?

Я ли озарил кострами век?
Ты помочь не можешь человеку.
Как тебе поможет человек?

Верующих веру не нарушу.

Но и раб, что входит в божий храм.
Темное сомненье прячет в душу.
Верует с грехами пополам.

Потому что страшно человеку.

Думает живое существо.
Звездную оглядывая реку:
Неужели нету ничего?..

Отрекаюсь! Будут вечно трусы

Взорами глотать пустую синь.
Отрекаюсь, господи Иисусе.
Совесть мне ответствует: «Аминь».

И неверие, огромное, как вера.

Передам я брату своему,
Потому что совесть — это мера.
Большего не надо никому.

Но, сойдя с заоблачных кочевий.

Самодержца сдерживая тик.
Ты воскликнешь, господи, во гневе:
«На костер, — прикажешь, — еретик!»

Что же я отвечу? Был я молод.

Занималось утро в серебре.
Но за твой пронизывавший холод
Я готов согреться на костре.

Знаю, у огня столпится оголь.

Руки греть и бормотать: «Иисус…»
«Господи, на одного не много ль?» —
Я подумаю и с дымом вознесусь.

Снова раб возьмется за тележку,

Но, преданье смутное храня.
Юноша подымет головешку
И прикурит молча от огня…

Девушка с велосипедом

О девчонка в красной майке.
Душу не трави!
Подмосковная лужайка
Посреди Москвы.

Прислонясь к велосипеду.

Молча ты стоишь
У Московского Совета,
У цветных афиш.

В красной майке, в черных брюках

Молча ты стоишь
Юной вестницею юга…
Каплет с крыш…

И нахлынула такая

Вдруг печаль.
Неподатливо-тугая,
Как педаль.

Отливают лак и никель

Новизной.
Может, нужен тебе ниппель
Запасной?

Юность с кислыми дарами:

Хлеб, война, кизил.
Я любимую на раме.
Понимаешь, не возил!

Но вопросы безответны

У жар-птиц.
У колес велосипедных
Много спиц.

В майской майке, огневая.

На седло
Ты садишься, понимаю.
Не назло.

Мчишь без памяти.

Глотая холодок.
Только рубчатый на памяти
Следок…

«Ты говоришь: «Никто не виноват…»

А.Х.

Ты говоришь: «Никто не виноват,
Но теплых струй не вымолить у рек.
Пускай в долинах давят виноград,
Уже в горах ложится первый снег».

Я говорю: «Благодарю твой смех».

Я говорю: «Тобой одной богат.
Пускай в горах ложится первый снег.
Еще в долинах давят виноград».

Ястреб-перепелятник