#Партия

«Идиотка, бродит в моей голове, что ты хотела ему доказать? Что ты женщина? Что ты можешь «выглядеть»? «Для Калуги сойдёт…» Господи, да ты как та брошенная любовница, что выходит в соседний супермаркет ухоженная и накрашенная только потому, что там может встретить своего "бывшего"».

2

«У моего нового зама длинные ноги и красивая грудь. Ей собираются «вдуть» Алтухов, возможно, Тарасов и уж точно Шевелёв… Супер, Наталья Борисовна, à couper le souffle. Неплохо для третьего дня на работе. А вообще интересно, ради кого вы сегодня так вырядились?

Мысль о том, что Павлова решила «выглядеть» для меня, заставляет меня улыбнуться. Положив правую ладонь на кожаную оплётку руля и перенеся локоть левой на ободок дверцы, я прячу улыбку и провожу указательным пальцем по губам, разглядывая в зеркале «балерину». Не знаю, что там Павлова битых десять минут делала со своим лицом, но сегодня выглядит она потрясающе. Высокие скулы, полный рот. Но больше всего мне нравятся глаза Павловой. Обведённые чёрным, они кажутся глубокими и прозрачными, как вода в озере Байкал, недалеко от которого есть маленький город Слюдянка. Там я и родился единственный мальчик небогатой провинциальной семьи. Мой отец был инженером железных дорог, мама домохозяйкой с претензиями. Я был поздним ребёнком. Мама мечтала о девочке и, навёрстывая упущенное, пыталась отыграться на мне (шмотки, пианино, французский, последнее по самоучителям). Отец же был сторонником дисциплины, во всём ценил порядок и муштру и видел меня исключительно офицером. В итоге получился идиотский симбиоз: я, сноб, педант и мизогинист. А может, это было закономерно? Ведь прошлое странная штука: оно никогда не отпускает нас до конца.

Но мальчика из Слюдянки давно уже нет, как нет и его родителей. И я, настоящий, предпочитаю не думать о прошлом, как и не знать о будущем. В городе больших денег, в котором теперь живу я, нет места пустым иллюзиям. Здесь правят бал только голые факты и очень простой расклад: ты и те, кто против. А эта девочка, которая сейчас грустно смотрит в окно, никак не может понять, почему она мне не нравится.

«Кстати, о Павловой…».

Наталья, окликаю притихшую на заднем сидении «балерину» я.

Да, Александр Владимирович? Павлова послушно отрывает от стекла унылый взгляд.

Расскажите о заводе в Калуге.

Что именно, Александр Владимирович?

Вадим настороженно подбирается на сидении. Я фыркаю.

То, что знаете, Наталья Борисовна, подлаживаясь под её почтительный тон, насмешливо отзываюсь я.

С элементами исторических справок? «Балерина» изгибает соболиную бровь.

«О, а наша девочка возвращается!».

Лучше с деталями биографии руководства. Я, видите ли, с директором завода познакомиться сегодня очень хочу.

А я думала, вы его знаете. Ведь договор с заводом был подписан месяц назад, задумчиво тянет Павлова.

Наталья Борисовна, к вашему сведению, месяц назад я был в отпуске, впервые за пять лет. Неделю назад вернулся, а тут сразу и тендер, и вы.

Простите, Александр Владимирович, Павлова цепляется взглядом за моё отражение в зеркале. Ну, директора завода зовут Ивантеев Пётр Васильевич.

Это я знаю, благосклонно киваю я.

И сегодня у него день рождения. Вот.

Э-э, замирает Вадик.

То есть? насторожился я. Поёрзав на сидении, Павлова пытается положить ногу на ногу. Но места позади мало, и она ограничивается тем, что скрещивает руки на пухленькой груди:

В общем, директору завода сегодня исполняется ровно шестьдесят. У него действительно день рождения. Дата круглая, и отмечать свой день рождения Ивантеев будет, но вечером и в узком кругу. А сегодня с утра на заводе его будут поздравлять партнёры. Так что мы буквально попадаем с корабля на бал.

Ощущение такое, словно посреди тишины кто-то бухнул в ударные.

«Та-ак… Мне кажется, или наш третий день понемногу превращается в очередной раунд?».

А вчера вы, конечно, не могли мне сказать про день рождения Ивантеева? Я злюсь, забыв о своём обещании на раздражаться на Павлову. Я бы встречу перенёс на другой день.

Вчера? задумчиво переспрашивает «балерина». В её глазах появляется уже знакомое мне выражение упрямства предвестник будущей конфронтации. Но Павлова быстро берёт себя в руки и небрежно передёргивает плечиками. А вчера мы эту тему не успели поднять.

«Ты же, псих ненормальный, вчера и слова не дал мне сказать», вот что я читаю в её глазах.

Ладно. Хорошо. Согласен. Моя вина, неохотно и быстро признаюсь я, игнорируя потрясённый взгляд Шевелёва. А ты, кстати, куда смотрел?

Я не знал… А может, мы ещё успеем купить по дороге подарок? покраснев, предлагает Вадим. Вид у него виноватый. Ещё бы: в отличие от Павловой не сообразил провентилировать биографию Ивантеева.

А у нас уже есть подарок, подаёт бодрый голосок «балерина». После нашего вчерашнего разговора я успела кое-куда позвонить и заказала доставку. Но подарок уйдет на завод не раньше двух часов, так что мы успеваем сами забрать его. Надо только завернуть в один магазинчик в Калуге.

Моргнув, рассматриваю «балерину» в зеркале.

И что же мы купим? робко интересуется Вадим.

Виски того сорта, который очень нравится Ивантееву.