#Партия

Раздумывая, как развернуть разговор с девицей и как ловко выставить её из Конторы коленом под зад до прихода Тарасова, встаю из-за стола и подхожу к окну. Окно частично выходит во внутренний двор, куда постепенно стекаются все наши сотрудники. Кто-то с вороватым любопытством разглядывают мою 'бэху' (знали бы они, как мне надоела эта машина), кто-то морщится, но всё равно жадно курит одну за одной (видимо, пробухал все выходные). Я же ищу глазами в толпе худенькую 'балерину'. Нет-нет, я не оговорился: именно так я назвал про себя бледную девицу со страдальческим лицом и длиннющими ногами, которую видел в нашем дворе минут пять назад. Развёрнутые плечи, хорошая грудь, ровная, абсолютно прямая спина — и дёрганная походка, при виде которой мне захотелось не то засмеяться, не то заплакать, не то пожалеть 'балерину'. Поймав мой взгляд, девчонка, которая секундой ранее мучительно морщила лоб и кусала в кровь губы, тут же сделала скучающее лицо и преобразилась в Снежную королеву. Но меня сложно обмануть: парень я наблюдательный. 'Туфли жмут', - догадался я и отвернулся, чтобы скрыть усмешку и не терзать девочку. Правда, на секунду насторожился: 'балерина' явно хромала в нашу Контору. Вопрос: к кому? Но поскольку с приходом Тарасова Лена и её менеджеры (читай 'подружки-сплетницы') чуть ли не каждый день собеседовали секретарей, продавцов и менеджеров, я успокоился: невзрачная 'балерина' могла, в лучшем случае, претендовать на позицию в нашей бухгалтерии (там у нас все с такими лицами), — в худшем, в административном отделе ('сбегай-подай-принеси').

От размышлений меня отвлекает барабанная дробь каблуков, бьющая по ламинату пола. Поворачиваюсь лицом к двери, опираюсь о стол ладонями и присаживаюсь на край стола. Вежливый стук в стеклянную дверь — и в проёме показывается возмущённое лицо Ленки. Причём вид у 'кадровички' такой, точно её пятнадцать минут возили морд… лицом об стол. Склонив голову к плечу, непроизвольно фыркаю.

— Ну? — произношу я.

— Ой, дай отдышаться, Сашка. — 'Ленок' закрывает двери, приваливается к ним спиной и закатывает глаза. — Ну ничего себе!

— Что, кандидатка очень страшная? Укусила тебя?

— А ты её, кстати, видел, — огрызается Ленка.

— В смысле? — 'не догоняю' я.

— Во дворе. Пятнадцать минут назад. В синем костюме. Длинноногая цапля с перекошенным лицом бледной моли.

— Балерина? — непроизвольно выдыхаю я и невольно тяну вперёд шею.

— Какая ещё балерина? — в свой черёд удивляется Ленка. — Волочкова, что ли?

— Забудь, — морщусь я, вспоминая фразу, которую неосторожно бросил на крыльце. Потому что на месте новой кандидатки я представлял себе совсем иную женщину: основательную, широкую в кости и почему-то полную.

— А ну-ка пошли, — разворачиваю Ленку лицом к дверям.

— Дай хоть отдышаться, — жалобно просит Ленка.

— По дороге выдохнешь. — Я тяну 'кадровичку' в коридор, ведущий к лифтам. — Потому что пока ты будешь 'выдыхать', к нам Тарасов пожалует и прости-прощай задуманная мной афера. М-м? — нажимаю на кнопку.

— М-м, — мычит Ленка и послушно заходит в кабину.

— Давай, рассказывай, что с этой Павловой не так? — требую я.

— Саш, поверь мне, я много чего видела в жизни, но никогда не проводила собеседование с подобной стер-стервой.

— Да ладно, — не верю я. Потому что по сравнению с Ленкой все стервы миры должны стыдливо потупиться и уступить первое место нашей 'кадровичке'. — Так что произошло? Я же дал тебе вопросы, которыми ты могла её задавить.

— Ага, спасибо тебе, друг сердечный, — ёрничает Ленка. — Я по твоей бумажке и действовала. Села и первым делом спрашиваю, чем эта Павлова занималась и знает ли систему 'эрэм один'.

— Систему эрэм… Погоди, PMI, что ли? — доходит до меня. — Лен, это английская аббревиатура. Читается как 'пиэмай'. Означает систему управления проектами.

— Не мог раньше сказать? — бесится Ленка.

— Вообще-то я думал, что ты знаешь подобные вещи… Ладно, чёрт с этим. Дальше что?

— А дальше я спросила её про центр компеций.

— Компе… Центр компетенций, что ли? Это же сокращение, Лен. — Клянусь, если бы не трагизм ситуации, я бы смеялся в голос.

— Не перебивай меня! — злится Ленка. — Ты прямо, как эта Павлова. Потому что пока я сидела и, как дура, читала твою бумажку, эта стерва так грустно на меня посмотрела и с сожалением произнесла: 'А вам то, что я рассказываю, не очень сложно? Может, лучше о моём хобби поговорим? Это проще для вашего понимания'.

Не выдержав, фыркнул. Не смог удержаться — и расхохотался.

— Очень смешно, — оскорблённая Ленка закусывает губы и отворачивается.

— Ну, прости, — глажу её по спине. — А потом что?

— А потом я решила спросить у неё, отчего она с предыдущей работы уволилась? — мрачно откликается Ленка. — А эта… эта бл… эта бледная моль… эта серая мышь отвечает, что у неё бывший муж — игроман. И что в 'Микрософт' об этом узнали, а ей краснеть не хотелось, и поэтому она написала заявление по собственному.

— Вот прям так честно сказала? — удивляюсь я.