Партийный билет в нагрудном кармане

Тумбочка на тележке трансформировалась в многоуровневый столик, на каждой полочке, которого размещались в пластмассовых голубых матово-прозрачных коробочках великое множество предметов служащих для гарантированного выяснения любой информации. Отдельно, на боковой раме крепился ящик аккумулятора. Магия искусственных материалов, чужеродных, но волей операторов соединяющихся с плотью испытуемого, открывающих сокровенные тайны подопытного.

К Юрию подошли, подняли за под подмышки (он и не думал сопротивляться, ужас победил волю), раздели до гола, поднесли на руках под кольца, обвязали верёвкой, в районе локотков и понеслось. Юрия вздёрнули к потолку. Дыба. Примитивная дыба, служащая не для выяснения тайн, а для варварской болезненной фиксации пленника. Первые секунды он не чувствовал боли. Бородатый мастер навалился на него, обнял за талию и потянул. Вывернутые суставы завыли сиреной, внезапно и мощно. Все кошмары Рубена воплотились в реальность. Чего боишься то и случится. Спецы начали допрос.

– Имена, адреса, локация руководства, места встреч, время. – Монотонно перечислял офицер интересующие свиней данные, будто читал список покупок написанный, ему в подсказку, женой.

Юрий, закусил губу. Другой офицер, с выдвинутой вперёд челюстью, свинцовым близко взглядом, сверкнув зрачками, достал из нижнего ящика тумбочки светло-коричневую колбасу дубинки. Гладкая синтетическая мягкая, растягивающаяся оболочка скрывала в себе смесь песка и свинцовой дроби, она хорошо сохраняла форму и сокрушительно воздействовала на внутренние органы, замечательно оберегая поверхность кожи чистой от синяков.

Бил мастер с оттягом. Хлопали шлепки, бока проваливались, Юрий икал. Почки, схватывала рука в железной перчатке, сжимала и мяла. Правая, левая, печень. После удара по печени, тяжёлой колбасой, Юрий подумал всё – конец. Захотелось лечь и потерять сознание, но он висел и всё, что ему удалось из себя выдавить, вылилось в подрагивающие икры. Ноющая, непрекращающаяся ни на секунду боль в плечах отступила на второй план, померкла уйдя в тень заслонившего сознание колоссального метеора нестерпимой муки ударившей по самому темечку. Наказующая кишка влипла в живот, перелетела на рёбра, опять вернулась, впечатываясь в живот. От таких ударов вполне могло произойти непроизвольное опорожнение кишечника совместно с мочевым пузырём. Хорошо, что Юрий был пуст, не пил и не ел долгое время. Он застонал.

– Нет? – Кто-то склонился над ухом, спросил, послушал стоны, отошёл.

Бить его перестали. Через минуту выяснилось для чего. В вену локтевого сгиба правой руки воткнули иглу шприца. Внутривенное вливание произвели грубо. Жжение из вены перетекло в шею, а с неё перекинулось на позвоночник. Вытягивая последние силы, заломило героиновым отходняком кости. Следующий этап действия подлого препарата накатил слепотой. Юрий, перестал видеть. Полный закат зрения продлился недолго, способность смотреть на белый, окружающий его ад, вернулась через пять секунд. Размытость изображения осталась, вокруг шатались тёмные пятна силуэтов его палачей совсем перестав напоминать людей. Для они стали пришельцами из грибницы четвёртого царства тёмных сущностей – демонов.

Пытка продолжилась. Всё стало хуже. Укол, ручку регулятора раздражающих воздействий на нервы Юрия, выкрутил на максимум. Облако боли скрыло мир, остановив время, страдание из защитной функции организма перешло в ранг полноценной религии. Хриплый стон шёл уже не из горла, он начинался где-то в желудке, булькая кровью через порванные натугой лёгкие и окрашивая розовой пеной губы, вытягивался нескончаемым сизым червём.

Бородатый мастер, внёс свой вклад в общее дело. Он предпочитал проверенные историей способы развязывать язык строптивым пленникам. Черпая вдохновение в восточных практиках общения палача с клиентом, он вооружился рифлёной резиновой дубинкой. Офицеры подняли ноги Юрия, повернув их ступнями к приготовившемуся к экзекуции бородачу. По-настоящему уродовать красного террориста ему запретили. Под категорию внешне не заметного, но совершенно нестерпимого воздействия, отбитые пятки подходили лучше всего.

«Птук, птук». – «Птук». – «Птук, птук, птук, птук, птук, птук, птук, птук». – Удары посыпались горохом. Мастер разошёлся, вошёл в контролируемый раж. Боль прошибала от пяток через костный мозг до мозжичка. Юрий, не выдержал, вместе с появлением выдавливаемого из пор тела слизью пота, стоны оформились в более осмысленные звуки – «ОЙЛЯА АМАЯААА ОЙ БОЛНААА». – На двадцатом ударе, ему вышибло пробки, лампочки под крышкой черепа потухли. Как, только мастера поняли, по обмякшей щуплой фигуре клиента, что он совершил попытку к бегству, они его сняли, уложив на нары. В чувство его привели быстро. Пощёчины, пузырёк с термоядерной смесью спиртов и солей, сунутый прямо в нос, реанимировал Юрия. Он открыл глаза. По-прежнему он не различал лиц своих мучителей ориентируясь на слух.

– Говори.

Юрий, молчал.

– Хочешь, чтобы мы продолжили?