Партизан

– В течение июня – начала июля на полигоне Ржевка нами и ГАУ РККА была испытана установка М14, которая была рекомендована к массовому производству, так как удовлетворяет требованиям по мобильности, скрытности применения, точности и эффективности огня. Заводом «Арсенал» эти установки освоены в производстве, так как созданы на основе лафетов наиболее распространенной противотанковой пушки 53-К-37, «сорокапятки», которую они выпускают. Имеют 12 или 16 стволов, собранных в пакет, и площадь рассеивания меньше, чем у установок БМ13 и БМ31. У меня есть вопрос, товарищ Сталин. Я приказал все эти установки не сдавать, а грузить и вывозить на новое место формирования, так как мы еще не закончили войсковые испытания первой серии, а их производство освоено пока только в Ленинграде.

– Почему не закончили?

– Не вся партия снарядов, оговоренная условиями, расстреляна, и районы стрельб не осмотрены инспекторами ГАУ, там еще идут бои и ведется разминирование местности. Но отказов выявлено не было, и именно эти установки сыграли решающую роль при штурме Гонтовой Липки, Мги и рощи Круглой.

– «Свое добро карман не тянет», так, что ли, товарищ Соколов? Поезда пойдут на юг литерными, выделить платформы не имеем возможности.

– Разместим, товарищ Сталин. Жалко бросать, они в степях ой как пригодятся.

– Судя по всему, использовать их придется в горах.

– Они легкие и разбираются, возможна переброска их с помощью вьюков. Настолько изменилась обстановка?

– Значительно, а мы тут вынуждены ваши заскоки разбирать. Впрочем, победителей не судят. До Невы первыми дошли части ваших дивизий. Танки вывезли?

– Да, товарищ Сталин, танки в Назии, встали под погрузку. Один танк лишился хода. Его насыпь не выдержала. Он почти 60 тонн весит. Съехал в речку, затопили моторное отделение.

– А что так? Не проверили мосты?

– Дождь, товарищ Сталин, просто ливень, размыло предмостье, как только сошли с моста, так и пошли крениться. Предмостье съехало в ручей, танк за ним.

– Так это же хорошо, товарищ комиссар! Значит, по нашим дорогам они не ходоки. И как вам танк, товарищ Соколов?

– Большой, красивый. Орудие отличное. Вот только опоздали они с ним на один год, один месяц, одиннадцать дней и девятнадцать с половиной часов.

– Это вы хорошо сказали. Готовы их встретить?

– Скорее всего, товарищ Сталин. Вот только кумулятивных снарядов в войсках пока не слишком много.

– Мы в курсе. Исправляем этот перекос. Хорошо, товарищ Соколов. Присаживайтесь.

Тяжелый случай! В этом кабинете я еще ни разу не сидел. Все только стоя, в полной готовности вытянуться в струнку и сказать: «Есть, товарищ Сталин!» Василевский заботливо расстелил карту, которую принес с собой.

– Пять дней назад, утром 28 июля, немецкие войска перешли в наступление на Миусском направлении. В открытой печати об этом не сообщалось. Второго августа, после тяжелых боев, нами оставлен город Ростов-на-Дону, – сказал Сталин.

«Месяц отыграли. И это – здорово!» – подумал я, но меня подвел «внутренний голос».

– А бои-то были? – вырвалось у меня. Тихонько, я этот вопрос, в общем-то, самому себе задал. Но Сталин это услышал.

– Вы правы, комиссар Соколов, боев в городе не было. И даже мосты остались не взорванными. Армия – бежит. А мы вынуждены ваши заскоки на Ленинградском фронте разбирать! – повысил голос Верховный Главнокомандующий.

– А смысл их разбирать? Я – в Москве, с направления и армии меня сняли. На юг нас перебросить невозможно.

– Вот здесь вы ошибаетесь, товарищ Соколов. Ставка учитывала опасность прорыва на южном направлении. И мы использовали в том числе и ваши наработки. Все ваши заявки на комплектование удваивались и направлялись в два адреса: одни под Ленинград, вторые – в Грозный. Тем более что направить большое количество войск в район Ладоги не позволяла железнодорожная сеть. Да и войск там хватало, как выяснилось, так даже с избытком. На участке прорыва обнаружены части и военнослужащие одной немецкой пехотной дивизии.

– Двух, товарищ Сталин. Две – точно.

– Хорошо, двух! Против трех армий РККА.

– Двух, товарищ Сталин. Мою армию – армией назвать можно было только условно. Удалось скомплектовать только артиллерию, в более-менее целостном виде. Полторы дивизии пехоты и три танковых бригады.