Партизан: от долины смерти до горы Сион, 1939–1948

Под вечер мы встретили группу разведчиков полка "Вильнюс" и узнали от их, что полк находится намного севернее, вблизи городка Видз. На следующий день я нашел свое подразделение. Выяснилось, что линия продвижения советских войск проходит севернее и южнее, а территория, на которой мы находимся, является разделительной линией между Третьим Белорусским фронтом, силы которого прорвались к Вильно, и Первым Балтийским фронтом, войска которого вышли на Шауляй. В лесном массиве Ходоцишки действуют лишь подразделения разведки. Решено, что "Вильнюс" и подразделение имени Кастуся Калиновскаса овладеют городком Ингалина, установят контроль над железнодорожной колеей Вильно-Двинск до прихода советских войск. Разведчики доложили, что в городке нет германских войск, а вся местная власть и полиция сбежала. Мы вошли в городок при свете дня. Улицы были пустынны, редкие жители подглядывали за нами сквозь прикрытые жалюзи. Пока мы начали выстраивать оборону, внезапно возникли немецкие танки. У нас было несколько противотанковых ружей, качество которых оставляло желать лучшего. Я был в конце городка, когда услышал стрельбу танков и увидел моих товарищей, бегущих в лес. Присоединился к ним. Когда мы собрались в лесу, выяснилось, что отсутствуют 20 партизан. Это равнялось числу потерь "Вильнюса" за год боевых действий. Мы заплатили дорогую цену за то, что несерьезно отнеслись к принципам партизанской войны и боевых действий в дневное время против регулярной армии, не имея на это ни необходимого оружия, ни надлежащей подготовки.

Вечером прошли мимо нас десятки советских танков Первого Балтийского фронта, которым командовал генерал, еврей, Черняховский.

На следующий день день, 6 июля 1944, мы вошли вместе с передовыми советскими частями в Свинцян.

Завершился партизанский период войны.

Летнее наступление советской армии продолжалось в полной силе. 13 июля был освобожден город Вильно. В течение наступления с 23 июня по 15 июля освобождена была Белоруссия и большая часть Литвы. Советская армия продвинулась на 500 километров от Витебска до границ восточной Пруссии. Германские силы в центре были уничтожены, а на севере понесли тяжелые потери. В середине июля началось широкое советское наступление в Украине, советские войска вторглись в Польшу и дошли до реки Вислы, выйдя к Варшаве. Приближались последние часы существования нацистской Германии.

23. О руинах и об евреях, спасшихся от смерти

Из городка моего рождения Свинцяна я бежал ночью, украдкой, 17 месяцев назад, 6 марта 1943. Оставил гетто, обреченное гибели, среди евреев которого были члены моей семьи. 6 июля 1944 я шагал в приятном свете солнечного дня по улицам городка, как один из его освободителей, с автоматом на груди, с чувством радости, смешанной с печалью. С того момента, когда дождливой ночью покинул гетто, я мечтал об этом миге, когда войду в городок с передовыми частями советской армии. Эту картину я рисовал в своем воображении бесчисленное число раз. Думал, куда я пойду первым делом, что скажу знакомым и прошлым друзьям, которые повернулись ко мне спиной или надсмехались надо мной, когда я шагал по этим улицам униженным, с желтой звездой Давида на спине. И вот, мечта моя осуществилась!

Мы шагали по городку, в значительной части превращенному в руины. Дома евреев были разрушены грабежами местного населения, после депортации хозяев этих домов в Полигон. Деревянные дома были сожжены, и только печные трубы торчали, как памятники общины, которая здесь жила и была уничтожена. Немногие каменные дома в центре городка частью сохранились, частью сожжены. Остались лишь задымленные стены.

На территории гетто не сохранилось ни одного дома, только — баня. Груды камней, обугленные деревянные стены, мотки проволоки от жалюзи — вот всё, что осталось от гетто. Я нашел место, где проживали члены моей семьи поколение за поколением: "Шулхойф" (двор синагоги). Часами бродили мы, я и Борис Йохай, по руинам гетто, и ни звука не вырывалось из наших уст. Когда мы покидали это место, он было полно жизни. Вернувшись, мы нашли лишь руины и безмолвие, разруха стыла вокруг нас.

Две синагоги, старая и новая, символы еврейской жизни, превратились в груды кирпичей. Вдалеке, за руинами гетто, вздымались в небо колокольни католической и православной церквей. На минуту обрадовался, что дома разрушены. Лучше так: не придут сюда чужаки, и не будут наслаждаться жизнью на руинах еврейской жизни, которая здесь вершилась. Мы посетили еврейское кладбище, которое тоже было разрушено. С трудом нашли могилы наших товарищей из подпольной группы — Гершки Бака и Рувки Миядзяльского.