Партизанки

— Нету здесь никого, — пожав плечами, спокойно ответила Анна.

Но тут в дом, едва держась на ногах, смертельно пьяный, влетел местный полицай. Еще с порога он зло в полный голос заорал:

— Вот она, партизанка! У нас в селе таких нет, это не наша! Берите ее!..

Тотчас же Проходскую и старика, грубо заломив обоим руки, выволокли во двор. Хозяина дома гитлеровцы сперва стали избивать прикладами автоматов, а потом прямо тут же, у крыльца, расстреляли. Снег под его телом медленно пропитывался кровью и темнел. «Как хорошо, что в хате нет детей!» — мелькнула у женщины невольная мысль.

Подогнав двое саней, гитлеровцы бросили в одну из них избитую в кровь партизанку. Рядом с ней с карабином на изготовку уселся конвоир. Рослый мрачный детина ни на минуту не сводил с Анны настороженного злобного взгляда.

Вскоре, когда бой затих и со стороны леса уныло возвращались каратели, разведчица по обрывкам фраз полицаев поняла: ушли ребята! «Молодцы! — шептала она разбитыми, опухшими губами. — Вырвались!» И от этого ей становилось даже легче…

Вереница саней медленно вытянулась из села. До Глусска, куда направлялась колонна, более двух десятков верст, и у Анны, хорошо «знакомой с этими местами, начинает созревать план побега.

Обоз, неторопливо ползущий по дороге, постепенно растягивается. Незаметно оглядываясь время от времени назад, Проходская замечает, что многие из солдат после изрядной порции хмельного начинают дремать, «Пора!» — решила она.

Улучив момент, Анна неожиданно резким движением вырвала винтовку у конвоира и что есть силы ударила его прикладом по голове. Без единого звука тот повалился на прелую солому.

До ближайших саней сзади — метров тридцать, не меньше. Момент удачный. И Анна рывком бросилась с дороги к лесу. На пути ее дрожащий под порывами ветра голый кустарник. Будь теперь лето, он бы, конечно, надежно укрыл беглянку. Но теперь надежды на это мало: вплоть до самого леса редкие заросли просматриваются насквозь.

Сзади, со стороны дороги, послышались выкрики, загремели автоматные очереди. Пули со звоном проходят выше: фашисты, хорошо понимая, что их жертве не уйти никуда, пока бьют для острастки. Вдогонку женщине разноголосо несется лающее: «Хальт, партизан, хальт!..»

Силы быстро покидают Анну. Каждый шаг в глубоком, едва ли не по пояс, снегу дается ей с огромным трудом. Задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем, она бежит все медленней и медленней. Споткнувшись, несколько раз падает, через силу поднимается и вновь бежит. А погоня все ближе и ближе, с каждой секундой хриплые возгласы преследователей доносятся все отчетливей. Не уйти!..

Развязка наступает вскоре. Почти у самого леса, когда до первых деревьев оставалось не больше ста метров, гитлеровцы настигли совершенно обессилевшую и измученную женщину. После жестокого, страшного избиения фашисты снова бросили ее, теперь уже спутанную ремнями, на розвальни и час спустя доставили в Глусск.

В тот же день начались допросы Анны.

— Кто ты? — допытывался гитлеровский офицер.

— Партизанка!

— Из какого отряда?

— Из партизанского, — спокойно и твердо отвечала Проходская.

…Неделя изнурительных, многочасовых допросов, бесчеловечных, изуверских пыток и побоев фашистам ничего не дала — Анна молчала. Это бесило гитлеровцев. Они меняли тактику и методы допросов. Не раз и не два ей обещали жизнь, свободу и даже крупное вознаграждение за выдачу всех единомышленников, места стоянки отряда и сведений о нем. Но все было напрасно: сломить волю молодой коммунистки ничто не могло.

На восьмой день, так ничего и не добившись, палачи вынесли ей смертный приговор. Он подлежал исполнению немедленно, в течение часа. Спасти патриотку уже ничто во могло.

За какое-то мгновение до смерти, уже стоя с накинутой на шею петлей, Аня, собрав остаток сил, крикнула в толпу горожан, согнанных гитлеровцами на ее казнь:

— Да здравствует Родина! Бейте фашистов! Прощайте, родные мои!..

Притихшая толпа ответила рыданиями…

Фашисты для устрашения жителей несколько дней не снимали тело казненной патриотки. Для устрашения… Они просчитались, потому что горожане видели и в мертвой Анне Проходской, нашей Аннушке, пример непокоренной веры и мужества, они долго еще слышали ее призыв к справедливой и священной мести. На груди ее белела небольшая табличка «Партизанка». Это было все, что удалось узнать палачам о своей жертве.

* * *

Трагическая гибель Ани, казненной фашистами в Глусске, недолго оставалась неотмщенной. В одну из февральских ночей два партизанских отряда — наш и Устина Шевякова — вышли на засаду к деревне Старое Село. По сведениям разведки, днем здесь должны были появиться гитлеровцы из Глусска. И они появились.

Окружив село плотным кольцом, партизанские роты по условному сигналу перешли в решительную атаку и быстро сломили сопротивление оккупантов. Карательный отряд глусского гарнизона численностью около двухсот человек был наголову разбит. Свою клятву ворошиловцы сдержали!

Глава 5. В боях и походах