Партизанская война в 1812 году

Отряд Самуся нанес значительный ущерб наполеоновской армии. После освобождения Смоленской губернии от французов генерал Ф.В. Остен-Сакен прислал для проверки деятельности партизан специальных людей, насчитавших здесь 3 тысячи убитых врагов[73]. В Гжатском уезде действовал отряд рядового Таврического гренадерского полка С. Еремеенко. Он захватывал обозы и уничтожал команды французских фуражиров. За успешные действия отряда и «отличное мужество и храбрость» Еремеенко был произведен в унтер-офицеры и награжден Военным орденом. Отмечая успехи смолян, Кутузов писал в одном из обращений: «Достойные смоленские жители, любезнейшие соотечественники! С живейшим восторгом извещаюсь я отовсюду о беспримерных опытах в верности и преданности вашей к любезнейшему отечеству. В самых лютейших бедствиях своих показываете вы непоколебимость своего духа. Вы исторгнуты из жилищ ваших, но верою и верностью твердые сердца ваши связаны с нами священными, крепчайшими узами единоверия, родства и единого племени. Враг мог разрушить стены ваши, обратить в развалины и пепел имущества, наложить на вас тяжкие оковы, но не мог и не возможет победить и покорить сердец ваших. Таковы Россияне! Царств Российское издревле была едина душой и телом».

– Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французам отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
– Да, были люди в наше время
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри – не вы!..

М.Ю. Лермонтов

Часть II

Глава 1 Вступление Наполеона в Москву

Между тем неприятельская армия стремилась к столице России Москве. Несчетное число обозов, парков, конвоев и шаек мародеров следовало за нею по обеим сторонам дороги, на пространстве тридцати или сорока верст. Вся эта сволочь, пользуясь безначалием, преступала все меры насилия и неистовства.

Наполеон подвигался к Москве медленно, осторожно, заставляя осматривать впереди себя все леса и овраги, взбираться на вершины холмов, чтобы открыть неприятельскую армию. 2 сентября, в понедельник, в 2 часа дня Наполеон достиг Поклонной горы. Проехав дубовую рощу, в те годы покрывавшую верхушку горы, он остановился, пораженный величественным зрелищем. Прекрасный город, утопая в зелени, расстилался перед ним, освещенный ярким солнцем. Блестели золотые купола церквей, белели колонны дворцов, башни Кремля вырисовывались на фоне голубого неба. Наполеон приказал войскам для вступления в город надеть парадную форму.

Перед ним раскинулся во всей своей красе один из красивейших городов мира. Наполеон долго смотрел на Москву через подзорную трубу. Затем он спустился с горы к Дорогомиловской заставе в ожидании депутации русской знати с ключами от города Москвы и предложением мира. Но депутация не явилась к императору Наполеону. Он тотчас приказал графу Дарю привести к нему немедля «московских бояр». Может быть, продолжал он, русские градоначальники «не знают, как сдаваться, все здесь ново и для них, и для нас»[74].

Но вскоре Дарю доложил Наполеону, что русская столица Москва пуста, нет в ней ни души. Такая весть поразила императора. Как же так? Вся Европа его встречала как триумфатора, как победителя, а здесь, в сердце России, царило гробовое молчание.

Наполеон долго не мог поверить такому событию. Прошло более часа, прежде чем он дал приказ войскам вступить в Москву. Французы вступали в Москву тремя колоннами. «Поскакали мы Благовещенью на бережки, – пишет очевидец С.Н. Глинка. – С высоты их увидели наполеоновы полки, шедшие тремя колоннами.

Первая: перешла Москву-реку у Воробьевых гор.

Вторая: перешла ту же реку на Филях, тянулась в Тверскую заставу.

Третья или средняя вступала в Москву через Драгомиловский мост».

По приказу императора французы шли с музыкой барабанным боем.

3 сентября в 2 часа дня Наполеон въехал в Москву под звуки военной музыки.

Галопом промчалась по московскому Арбату кавалерия Мюрата, быстрым маршем двинулась пехота.

Французы ликовали – им казалось, что наконец наступит желанный мир. Скоро они вернутся к своим семьям во Францию. И хотя молчание огромного русского города таило в себе грозное предзнаменование жестокой борьбы, тем не менее в скорое завершение войны хотела верить вся наполеоновская армия. Занятием Москвы Наполеон рассчитывал приобрести большие выгоды; здесь он надеялся принудить Россию к выгодному для себя миру. Война получила крайне для него неприятный, затяжной характер.