Партизанский дневник

Мы беседовали с ней, и вдруг рядом загрохотало, понесло гарью, плотной и удушливой. Выбежали из глубокой пещеры, поднялись наверх. Плач, крик душераздирающий, стоны: пролетел "фантом", сбросил бомбу, осколками ранило семнадцать больных. Возле входа в пещеру лежала убитая девушка-врач, две медсестры корчились на полу, и халаты их были багровыми от крови.

...Возвращались к себе молча, подавленные. Сисук не разрешил бежать через равнину, и Петсавон повел нас кружным путем, по скалам, чтобы можно было в любой момент спрятаться в пещеры. Остановились у ручья - там купались юноша и девушка. Они были молодые, красивые, обнаженные. Они плавали в тугой ярко-зеленой воде как сказочные герои из цветного фильма. Девушка что-то напевала. Волосы ее были распущены. Она плавала среди диковинных белых цветов и смеялась. Мы прошли мимо них на "цыпочках" - так неожиданны и прекрасны были эти Адам и Ева среди ужаса и боли войны.

...Обедом нас угощала "матушка Ван Ни Хайкам Питхун". Боже ты мой, какая же это милая и нежная женщина! Вообще ее хорошо знают во всем Лаосе. Она мастер по вышиванию ковров и юбок. Юбки она делает поразительные: шитые золотом и серебром, парчовые, рисунок замысловат и фантастичен.

Ковры матушки Ван Ни особенно интересны, о них стоит рассказать. Вытканы, например, две громадные жар-птицы. Одна красно-золотая, другая, сине-серебряная, и все это на темном фоне.

- Почему такая контрастность цветов? - спросил я.

- Потому что ожидание утра всегда контрастно в цвете, - сказала она. - Это только кажется, что ранним утром цвета зыбки. На самом деле они самые точные и различимые. На красной птице золотые лунные отблески, а синяя уже во власти голубого с серебром рассвета...

Узоры и рисунки на коврах разнообразны. Эскизов она не делает и даже не знает, что это такое. Я ей объяснил, что такое эскиз. Она пренебрежительно усмехнулась:

- Если мечту надо сначала рисовать на бумажке, так что ж это за мечта? Мечту надо видеть все время, во сне тоже.

Понг, внимательно слушавший наш разговор, сказал:

- Жаль, что с нею может исчезнуть это народное искусство.

- А разве нельзя открыть маленькую мастерскую-училище, где бы она собрала талантливых учениц?

- В пещере? - вздохнул Понг. - Они ослепнут через полгода. Она делала все это до бомбежек. Наши девушки во Вьентьяне совсем забыли это искусство. Жаль, очень жаль. Парчовая юбка, как и любовь, должна быть рождена долгим временем и то и другое сродни творчеству.

- А может быть, девушке целесообразнее пойти в магазин, истратив на это десять минут, и купить ткань на юбку? Фабричную ткань?

- Нет, - подумав, ответил Понг, - наши девушки должны потратить хоть десять дней в году на самую красивую свою юбку.

- Вы женаты?

- Нет, - ответил Понг.

- А возлюбленная есть?

- Во время войны не может быть любви.

- А может быть, любовь существует вне зависимости от войны и в этом нет ничего порочного?

- Нет, - ответил Понг, - любовь может быть только после войны...

С утра бомбили. Бомбежка очень сильная. Высунуть носа из пещеры невозможно. Когда американцы улетели, мы узнали, что бомба накрыла соседнюю пещеру. Пошли туда - это в двухстах метрах от нас. Ранено двое детей. У одного осколком разбита голова. Вынесли второго ребенка, ему два года. Левая рука висит на сухожилье, отец держит его на окровавленных руках, беззвучно плачет, пришептывает что-то. Мальчика еще и сильно контузило, поэтому он страшно косит глазами и беспрерывно икает. В левом уголке рта то и дело набегает кровавая пузырчатая слюна. Мать лежит на полу; ее ранило в ногу, но сознание она потеряла не от боли. Когда увидела сына, свалилась без сознания и до сих пор не приходит в себя.

- Сфотографируйте, - сказал Петсавон, - покажите в Европе, что здесь делают цивилизованные янки.

Я не смог сфотографировать этого младенца - сердце не позволило.

...Раньше, на заре цивилизации, войско воевало с войском. Теперь, когда цивилизация вошла в быт, война в первую голову обрушивается на детей и женщин.

Все утро слушал последние новости. Ехать или идти невозможно - по-прежнему бомбят. Слушал по транзисторному приемнику последние известия: Голдуотер, апологет холодной войны, заявил о бомбежках в Азии: "На войне как на войне!"

Прослушав это заявление, Сисана заметил:

- Удел подобных политиков - профессионализм, направленный на выполнение задач, выдвинутых перед ними их классом. Наши убитые дети их не интересуют. Такой профессионализм, - повторил он, - это холод души.

(Я вспомнил, как в Хельсинки один "веселый" западный журналист серьезно уверял меня, что если бы он увидел, как во время циркового представления в клетку к львам попал ребенок, он бы сначала сделал снимки, а уже потом ринулся спасать бедное дитя.

- Врете вы себе, - сказал я, - и мне врете.

- Нет, - ответил он, - видимо, все-таки не вру. Профессионализм в конце концов побеждает человека, и глупо за это человека судить.

- Профессионализм надо славить, - ответил я тогда, - но нельзя оправдывать профессиональную безнравственность. Или, если хотите, безнравственную профессиональность.)