Партизаны

— Не хочу я быть заместителем, — нахмурился Юзеф.

— Что так? — удивился капитан.

— Не хочу… И так уж автомат прирос к руке. Навоевался. Можно мне наконец спокойно жить?

— Можно, — вмешался Чайка, — правильно, Юзек. Действительно, с тебя хватит.

— Что вы?! — занервничал капитан. — Я говорю серьезно.

— Хватит, — продолжал Чайка. — В конце концов, каждый имеет право по-своему строить собственную жизнь.

— Болтовня, — махнул рукой капитан. — Война еще продолжается, и никто нас не демобилизовывал.

— А меня никто и не мобилизовывал, — огрызнулся Юзеф.

— Скажи ему, — Матеуш повернулся к Чайке, — а то они будут кричать до утра.

— Зенека убили.

— Кто?

— Поляки, проникшие сюда с той стороны фронта, от немцев. Может, агенты, а может, националисты… Но зачем я тебе говорю об этом? Идешь ведь в мастерские, а это дело органов безопасности.

— Вы что же думаете, у меня нет совести? — глухо произнес Юзеф. — Зенек был для меня, как брат. Буду служить, пока не расквитаюсь с теми. Кем бы они ни были…

— Знаешь что, иди-ка лучше в мастерские, — сурово сказал отец. Чайка и шеф с недоумением посмотрели на него. — Если хочешь служить только для мести. Нет, личные счеты своди не в органах безопасности.

Наступила тишина. Юзеф сорвался с места, покраснел. Казалось, он скажет сейчас что-то оскорбительное. По очереди посмотрел им в глаза. А старый спокойно попыхивал трубкой, ждал.

— Отец, видимо, меня еще не знает. — Юзеф первым нарушил молчание.

— В этой работе надо действовать рассудительно.

— Знаю, ведь знаю же, оставьте меня в покое, — взмолился Юзеф. — Буду служить, если надо.

— Пойдешь с людьми в район, — распорядился капитан. — Знаешь окрестности, может, что-нибудь обнаружишь.

— Будет сделано!

* * *

Просмотрели все лесочки и расположенные в удалении от деревень дворы. Заходили в деревни, говорили с людьми. Наконец напали на след. Хмурый, заросший по самые брови крестьянин, живший на отшибе около Ясеньца, сообщил первые сведения. Было их трое: мужчины и женщина, молодая и симпатичная, все одеты в гражданское, но вооружены. Приказали дать им поесть, потом даже заплатили. Откуда пришли? Из леса. Куда пошли? Вроде бы на Ясице, но он не знает, так как не смотрел. Не его дело. К тому же боялся… Люди с оружием никогда не любили любопытных.

— Мне кажется, что он немного виляет, — говорил потом местный милицейский комендант. — Этот крестьянин у меня на примете еще со времен оккупации.

— Понаблюдайте за ним.

След оборвался в Ясице. Да, были, но сели в поезд. Юзеф возвращался в город разъяренным. Капитан поручил ему еще несколько заданий. А Юзеф заметил, что отец беспокоился за него. Как бы случайно, но всегда, когда возвращались с операции, звонил либо приходил, чтобы узнать, как там сын.

* * *

Юзеф прислушивался к боли в руке и вспоминал. Однажды утром, кажется неделю спустя после ранения, к нему в мансарду поднялся капитан. Сел, потянулся за махоркой.

— Как рука?

— Ничего…

— Это хорошо. — Было видно, что капитан спрашивал об этом, чтобы как-то начать разговор, а думал совершенно о другом. Юзеф ждал. — Можешь ходить?

— Скучно тебе одному? — усмехнулся Юзеф. — Конечно, могу.

— Погиб Квасьневский.

— Когда?

— Ночью, похитили его.

Рассказывал тихим, охрипшим от усталости голосом. Квасьневский с людьми находился в Едлиске, искал там следы Блеска. Известно, что в деревне должен был кто-нибудь с ним сотрудничать. Хорунжий что-то нащупал. Но он действовал один. Вчера вечером ему сообщили, что с ним хочет говорить какой-то человек. Квасьневский ушел, взяв с собой только одного солдата. Другим приказал находиться на посту и быть готовыми к немедленным действиям. А час спустя услышали выстрелы. Оказалось, что дом, в котором был Квасьневский, окружен. Били очередями по окнам. Квасьневский с напарником упорно отстреливались. Продержались до утра. Солдата, сопровождавшего Квасьневского, нашли лежавшим за последней хатой со стороны леса. Погиб от удара ножом. На его груди белела бумажка с надписью: «За коммуну». А от Квасьневского следов не осталось.

— Чертов Едлиск! Блеск?

— Так подписана бумажка.

— Что думаешь теперь делать?

— Звонил в Кельне, — сказал отрешенно капитан, — чтобы прислали на помощь хотя бы одну роту из оперативного батальона. Объяснял, что у нас слишком мало сил для настоящего поиска в повяте. Мы ведь к тому же обязаны охранять город, а то ведь снова могут ударить.

— Что тебе ответили? — спросил Юзеф, хотя догадался сам по тону капитана.

— Сейчас пока ничего для нас они сделать не могут. Таких повятов, как наш, много.

— Таким образом, у нас не раскрыта солидная военная организация, — вздохнул Юзеф и, взглянув на шефа, спросил: — Что еще тебя гнетет? Говори все.

— Уезжаю.

— Куда? Что ты городишь?

— В Кельце. А потом, что прикажут. Предполагаю, но только предполагаю, что меня направят на воссоединенные земли.

— А здесь?

— Приказ уже в пути. Шефом отдела безопасности во Мнихове назначен некий поручник Молчун. О, прошу извинить, капитан Юзеф Коваль.

— К дьяволу! — выругался Юзеф.