Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта

Немцы снова закрыли дверь вагона, накинули запорную накладку, а потом было слышно, как они стали закручивать накладку проволокой. Каждый из нас молча досадовал на постигшую нас неудачу. Мы же были почти на свободе, и такая досада. Но делать было нечего. Через некоторое время наш поезд снова тронулся в путь. Тогда мы встали с пола и вслух снова стали строить планы побега. Кто-то предложил:

— Товарищи! Надо выломать пол в вагоне и прыгать на ходу поезда через пол на шпалы.

— Нет! Это очень опасно. Можно легко попасть под колеса вагона, да и ребра себе поломаешь. Это не выход, — возразил кто-то из нас.

— Вот что, друзья, давайте вырежем доску напротив накладки запора, а потом проволоку размотаем и откинем ее, — поступило от кого-то новое предложение.

Всем оно очень понравилось, и мы приступили к его выполнению.

— У кого спрятан нож? Давайте его сюда!

Появился нож, и мы начали прорезать доску в стене вагона, напротив запорной накладки. Но он оказался очень тупым, а доски — твердыми, поэтому работа продвигалась медленно. Уже мои товарищи набили сильные мозоли на руках, а стена вагона не поддавалась.

— У, сволочь! И вагон-то фашистский не режется! — кто-то крикнул с досадой.

— Мы напрасно мучаемся! Давайте будем прожигать доску.

— А как это, прожигать?

— Где напильники?

— Вот, пожалуйста, возьми этот напильник. Ну, а что дальше?

— А где клещи?

Мы разожгли как следует печку. Положили в нее напильник и, когда он нагрелся докрасна, клещами брали его и прожигали доску. Минут через сорок отверстие в стене вагона было готово. Но теперь мы уже стали более осторожными. Выломанный кусок доски опять заложили в стену вагона и повесили туда вещевой мешок. Мы с большим нетерпением стали ждать следующей станции. А пока ее не было, мы метнули жребий, кому прыгать первым, и установили дальнейшую очередность высадки нашего «десанта». Затем мы договорились о пароле и отзыве.

Как только проехали станцию Толочин и увидели, что мимо нас проскочила водонапорная башня, кто-то просунул руку в проделанное отверстие в стене вагона, раскрутил проволоку у запора, накладка откинулась вверх, и дверь открылась.

— Ура! Товарищи, открывайте шире дверь!

Когда была открыта дверь, мало кто из нас соблюдал очередь, которая досталась при жеребьевке. Все столпились у открытой двери и пытались как можно скорее выпрыгнуть из этого проклятого вагона. Я прыгал примерно двадцатым. Перед тем как покинуть вагон, я посмотрел вглубь и увидел там прижавшихся к стене двух наших товарищей, которые, видимо, не хотели прыгать и решили остаться.

Только я опустил ногу и хотел уже прыгнуть со ступеньки вагона, как увидел переезд и запасные рельсы, уложенные около него. Пришлось несколько повременить, а потом прыгать. Раза два перевернувшись на склоне насыпи, а затем уже лежа на снегу, я переждал, пока мимо меня пройдет последний вагон с красным фонарем. Немцы спокойно спали в своем вагоне и не знали, что в это время в соседнем вагоне уже почти никого нет. Не удастся этому гитлеровскому офицеру, изменнику нашей Родины, побывать у родственников в фашистском логове — Берлине.

Когда поезда не стало видно, я поднялся и побежал в обратную сторону, чтобы встретиться со своими товарищами. Мне пришлось пробежать прямо по глубокому снегу поле, а потом начался лес, где, я предполагал, находятся мои товарищи. Когда в него вбежал, то, кроме шума деревьев, ничего не услышал. Я остановился и стал прислушиваться, а через некоторое время услышал шаги идущих людей. Это были, видимо, мои товарищи. Я обрадовался и крикнул:

— Стой! Кто идет?

— Тише ты, чего орешь? — услышал в ответ голос Голикова.

Нас собралось девять человек, а где остальные, никто не знал. Голиков спросил меня:

— Вслед за тобой кто-нибудь еще прыгал из вагона?

— Нет, больше никто не прыгал. Я видел двух оставшихся в вагоне, а может быть, там осталось и больше. Я некоторое время лежал в снегу, пока не ушел поезд, и больше никого не видел.

— Ну и черт с ними, пусть остаются там, у немцев. Я предлагаю больше никого не ждать. Нам надо спешить. Ты, Володя, среди нас очень плохо обут, поэтому пойдешь в конце нашей цепочки, и вот тебе порошок, которым будешь посыпать на наши следы. Всем идти за мной след в след и ни шагу в сторону.

С этими словами он мне передал несколько пакетиков сильно вонючего красного порошка, который немцы использовали против вшей и других насекомых. Мы очень спешили и, пройдя около километра вдоль железной дороги и не встретив других товарищей, решили идти на север, так как там, по рассказам одного летчика, должен был быть партизанский район.