Партизаны Подпольной Луны

Так, сконцентрировался, Рем, и довёл жену до оргазма. На счёт «три».

Ремус думал беззастенчиво прямо во время совокупления, а уж Луна только и делала, что стонала, вскрикивала, извиваясь под ним и подлаживаясь под его движения.

Она кончила, и обмякший член Рема запульсировал, пережимаемый стенками вагины сжатиями-разжатиями в долгом, женском оргазме.

- Вот бы мужикам такой же длительный оргазм, а то постоянно надо разогревать друг друга горячими ласками после трахов, чтобы не успело угаснуть желание, - с завистью подумал Люпин. - Неповоротливого в постели, но вёрткого, когда… ему надо, Люца хрен разогреешь простыми поцелуями. Ему, видите ли, минет незавершённый подавай, чтобы его милость сподобился снизойти, дари эту милость Мордред, до дальнейших развлечений. А одного, да даже трёх раз за ночь мне маловато. У меня после неудачной ночи плохие дни выдаются, я уж заметил это…

Эх, выспаться хоть разик бы до самого ланча, как сам Люциус, - размечтался расслабленный Рем до предела, возможного после Круциатусов.

Вдруг Люпин почувствовал что-то липкое на члене, схожее по консистенции с кровью. Он вышел из Луны и попросил её зажечь свечи. Да неужели? Неужели он спровоцировал такой желанный им обоим выкидыш? Точнее, кровотечение.

Свечи загорелись, и тотчас по спальне распространилась злоебучая, насыщенная, ароматическая воня. Но сейчас даже она не ебошила Рема по голове, ему было интересно другое, он припал носом к простыне, где расплылось тёмное пятно и обнюхал его по ликантропьей, богатой обонянием привычке. Но даже человеческого чутья оказалось достаточно, чтобы Люпин уловил терпкий запах отошедших кровей жены, содержащих и саму оплодотворённую каким-то насильником яйцеклетку. Так Луна сама скинула негожий плод?! А всё из-за его, Ремуса, умения довести женщину до сильного оргазма, такого, который вызвал маточное кровотечение!

- Ну, что там, Рем, любимый? - воскликнула в нетерпении Луна.

- Кровь на простыне, кажется, твоя беременность закончилась, не успев толком начаться, моя… дорогая Луна.

Ремусу больше не из-за чего было жалеть супругу, поэтому он, не утешая, не назвал её приятным, обращённым только к Люцу, ласковым прозвищем. Он сделал своё дело, значит, пора ему и удалиться. Люпин лёг на бок, взял палочку и произнёс Кровоостанавливающее заклинание Северуса, удававшееся и ему, причём хорошо с самой первой попытки, а всё тренинг:

- Solidus sanguae!

И, уверенный за успех произнесённого заклинания, отключился с таким храпом, что утомлённая бесконечными событиями ночи и утра Луна была вынуждена проспать до ланча на мягком диване в своём кабинете, укрывшись одной простынёй. Одеяло осталось скомканным в неприглядную груду на спящем и выводящем носом и ртом рулады столь же уставшем Реме.

- Как только лорд Люциус выносит пуленепробиваемый храп моего Ремуса? Или они не спят вовсе, но только занимаются сексом? Нет, Ремус как-то говорил мне, что хорошо выспался у своего… друга. Да, друга. Так мне легче думать о лорде Малфое, который ещё долгое время, наряду с герцогом Густауитчем, будет занимать внимание и большую часть любовного пыла супруга, по закону Мерлинову, должного быть только со мной, а не разгуливать от одного мужчины к другому, потом к третьему…

Ведь будет и третий, и пятый, и много больший. Ремус попал в свет, а там приличное общество педерастов и бисексуалов.

Но против чаинок не пойдёшь.