Парус, ветер и любовь (сборник)

Инна с интересом смотрела на этого Мачо и слегка улыбалась, а в глазах загорелся огонёк. Мачо говорил уверенно, хрипловато и с улыбкой, которая пряталась в усы, но слегка выглядывала. Взгляд цепкий, уверенного в себе человека. Подсел к женщине, скоротать время. Здесь проездом, через три дня улетает в Голландию. Инна любила новые, ничего не значащие знакомства. Поговорить, освежиться новыми впечатлениями для неё большое удовольствие, вместе с Чистыми прудами, её театром, апельсиновым соком и кусочком абрикосового пирога.

— Влюбляются, говорите, с первого взгляда? Случается… — задумчиво сказала Инна.

— Давно в Москве?

— Всю жизнь. Это мой город.

— А я проездом. Из Сибири. Через три дня еду в Голландию, по делам. Поехали со мной! Я много раз бывал в Амстердаме. Красиво там.

— Да Вы что? Через три дня! Я бы с удовольствием, при одном упоминании: Голландия, Амстердам — сердце так забилось! Но там же облако, аэропорты закрыты! — рассмеялась Инна.

— А мы с Вами облако разгоним и поедем в Новую Голландию — на остров в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга, ограниченный рекой Мойкой, Крюковым и Адмиралтейским каналами.

И он рассмеялся. Долго беседовали Мачо и Инна. Качался шатёр на Чистых прудах, им не хотелось прощаться.

Сиреневый туман

Какого цвета туман? Все считают, что сиреневого. Оля тоже так считала.

А особенно весной, когда цветёт сирень. В воздухе всё сиреневое. А у Оли теперь в памяти ещё сиреневое утро.

Пашка прислал телеграмму: «Проездом в Челябинск буду седьмого в семь утра Жду Целую Паша».

Оля читает, и улыбается, и бурчит себе под нос:

«Ну и бестолковый! Ни номера поезда, ни номера вагона. Как же я его найду? Ну, ладно. По расписанию посмотрю, какой поезд прибывает к нам в семь утра из Москвы в Челябинск. А там видно будет!» Всю ночь прокрутилась, боялась крепко уснуть, проспать всё на свете. Они так редко встречаются. Всё письма, письма, а телефонов не было. Увидеть дорогого Пашку, обнять, расцеловать, разглядеть тайну в его огромных сиренево-голубых глазах! Конечно! Они у него тоже сиреневые! Какими же они могут быть ещё в сиреневое утро?! А у него всегда в них улыбающаяся тайна.

Вот Оля добралась до вокзала, взглянула на расписание, поезд вычислила и стала слушать диктора о прибытии поездов. Поезд прибыл. Остановка двадцать минут. Оля на перроне туда-сюда глазами, не видит. Состав большой. Побежала вдоль вагонов от первого, заглядывает в окна.

В отчаянии, хоть кричи на весь перрон «ПАША!!!».

Наконец видит — бежит Паша от последнего вагона. Схватил её — и давай крутить! Поставил и отошёл в сторону:

— Дай я на тебя погляжу со стороны! Какая ты, ух, какая ты…

— Говори скорее, какая, а то поезд уйдёт!

— Ты — самая дорогая, любимая, лучшая, королева!

И больше не могли они оторваться друг от друга все эти двадцать минут. Объявили посадку. Они побежали к его вагону. Стояли на перроне до тех пор, пока поезд не поехал.

Кондуктор кричит и смеётся над ним:

— Прыгай скорее, влюблённый!

Оля долго бежала за поездом, а он на подножке махал ей рукой.

И утро было сиреневое, и ветер был сиреневый. И глаза у него сиреневые, и её слёзы расставания тоже были сиреневые.

И сиреневый туман…

Во всём виноват фильм

— Скучный фильм, тебе не показалось?

— Нет, мне понравился. Это в моём духе. Мелодрама и романтика. — Рита замолчала. Ей не хотелось его обсуждать сейчас. Он взволновал её, посеял грусть и тоску.

Её спутница Шурочка что-то ещё говорила про своё впечатление, смеялась, но Рита её не слушала. Она думала о своём. Музыка красивая, и актёры играли без лишних эмоций, всё на уровне взглядов и незначительных слов, но так сумели передать чувства двоих, что в данный момент хотелось только думать, мечтать и не обсуждать. Шурочка намного старше Риты. Никогда не была замужем и ни с кем никогда не встречалась. Она красивая, умная, но одна. Многие девушки её поколения остались одни, их кавалеры 1922 — 25 года рождения погибли на войне.

Но она уже о своём личном и не думала. Рита тоже была уже ближе к тридцати. Но мечтала найти свою любовь и ждала её. Про себя отметила, что у героини фильма фасон платья, как у неё сейчас, и длина такая же. Только не понятно, какого цвета, кино-то чёрно-белое. А у Риты синее платье. Решила, что у героини тоже синее. Шла и улыбалась, вспоминая, как та танцевала.

Рита с мамой приехала в гости к Шурочке. Она у неё впервые. Их родители какой-то период жизни прошли вместе и решили организовать встречу. Шурочка купила билеты на новый фильм «Каждый вечер в одиннадцать». Чёрно-белое кино, серые волны моря дополняли тихую, нежную музыку фильма. В главных ролях всеми любимый тогда Михаил Ножкин и очаровательная Маргарита Володина. Немного придя в себя, Рита услышала Шурочку:

— А мне больше нравятся фильмы, где всё ясно и понятно. А тут додумывай да разумей. Очень сентиментально.

— У каждого своё мнение, мне нравятся такие фильмы.

Наконец дошли до дома. Особо говорить им было не о чем.

— А вот и мы, — радостно сообщила Шурочка.

— А вас тут гость дожидается.