Паруса души

Возле машины стояло ещё больше людей. Каждый старался дать совет или пошутить. Машины тех лет были не очень приспособлены к такой помощи. Залезть в машину с ней на руках Александр не смог бы, даже если бы он был чемпионом по ношению милых девушек. Два санитара залезли первыми и готовы были принять столь «ценный груз». Она посмотрела ему в глаза, с иронией прошептала:

– Не отдавай меня им! – и, улыбаясь, закачала головкой. Он не сразу-то и понял, что она шутит, и прижал её к себе сильней. Она рассмеялась. Врачи, ругаясь, забрали её у него. Он хотел тоже залезть, но его легонько оттолкнули и перед самым носом закрыли дверь.

Машина поехала, и он попытался бежать за ней, но понял, что не догонит, да и народ вокруг захохотал. Александр оглянулся – все смеялись над очередной шуткой, отпущенной в его адрес. Как они, примитивные, могли его понять? Таких сильных чувств он не испытывал никогда. Ещё минуту назад та, от одной только мысли о которой у него перехватывало дыхание, сидела на его руках, обнимала за шею и смотрела в глаза.

Он шёл или летел – непонятно, – только оказался на базарной площади. А ведь собирался домой. А зачем ему идти домой, если его любимая девочка в больнице? Он побежал домой переодеться в чистое и взять у мамы белый халат. Дома никого не было. Он по-быстрому умылся, причесался и переоделся в свою лучшую рубашку. Халат найти не мог очень долго. В отчаянии он вышел во двор, сел на лавку и чуть не расплакался от досады. Прямо перед ним висел халат. Он сушился на верёвке после стирки. Он схватил его, но халат был ещё мокрый.

– Пойдёт! Кто там будет его щупать?

Александр со всех ног побежал в больницу, на ходу комкая халат и пряча его под мышку. Не добегая несколько метров до больницы, он надел на себя халат и бегом в регистратуру – узнать, где у них кладут тяжелобольных, которые во время волейбольного матча травмируют себе правую ножку. В больнице ему, смешному и запыхавшемуся, сказали, что ничего страшного с его тяжелобольной не произошло и ей сделали тугую перевязку. Родители только что увезли её домой.

Он знал, где живёт Еленка. Тут недалеко. Конечно, надо идти к ней, а то подумает, что бросил и забыл в самый тяжёлый момент. Он шёл к ней и рассуждал об этом. Потом он вспомнил о её семье. Александр не был готов к встрече с родителями и тем более не готов отвечать на их вопросы. Хотя, чего ему бояться? Он хороший мальчик. Без вредных привычек. Мать заслуженный санитар и герой войны. Отец погиб, тоже геройски. Учится он хорошо. Не ворует.

Вдруг возле небольшого домика он увидел цветы. Александр подумал, что это самое лучшее, что он может сделать, – подарить ей цветок. У неё от положительных эмоций всё скоро заживёт. Да и ему за такой жест будет похвала. Сорвать просто так он не мог. Он постучал в дверь. Дверь открылась сама. За столом сидела бабушка, она держала в руках старое фото в черной рамке и, очевидно, горевала.

– Здравствуйте, Бабушка! – начал Санька. – Я очень извиняюсь. Знаете, я хочу купить у вас цветы для своей любимой девушки, но у меня нет денег. Зато я могу перекопать вам огород.

Бабулька положила фото и, улыбнувшись, сказала:

– Сорви сколько надо. Это цветы не для денег, они для счастья.

Завтра он выполнит обещание – вернётся со своими друзьями, они перекопают весь огород и наведут во дворе порядок, – а сейчас он аккуратно перочинным ножиком срежет один гладиолус и, едва касаясь земли, побежит к Еленке.

Она жила на втором этаже двухэтажного дома старой, ещё довоенной постройки. Мимо её окон он ходил не однажды, каждый раз силясь за толстыми шторами разглядеть предмет своего обожания, а может, и любви. Сейчас окна были распахнуты настежь, и ветер надувал парусами белую тюль.

Как её позвать, чтобы не привлечь внимания окружающих? Он попытался её позвать полуокриком, полушёпотом. Получилось, что просипел. Кто же его услышит днём, когда машины ездят и дворник метёт? Нашёл время. Утром не мог?

Александр нагнулся, чтобы найти какой-то камушек, но дворник-зараза начал поздно, но очень качественно. Ни одного, даже самого маленького камушка. Он поднялся, чтобы ещё раз, но уже смелее крикнуть, и замер от неожиданности. В окне стояла она! Еленка, увидев Саньку, начала до слёз хохотать. Он не мог понять, почему. Но со стороны он выглядел очень смешно – в белом мокром халате, точнее, он уже не был белым: когда Саня искал камушки, то подолами своего халата он помог дворнику сделать ещё и влажную уборку. И это ещё не всё! Когда он сорвал халат с верёвки, он забыл отстегнуть прищепки вдоль спины, поэтому был похож на грязного динозаврика с гладиолусом в руках.

– Заходи, «жених»!

Дверь ему открыла мать Елены и, едва сдерживая смех, сняла с него на пороге грязный, мокрый, «шипованный» халат. Отнесла его в ванную и пригласила гостя пройти в зал. Там за столом сидел отец и читал газету. При виде Александра он встал и поздоровался с ним по-мужски крепким рукопожатием. Потом они чуть ли не в один голос поблагодарили его за заботу об их дочери, чем вогнали Саньку в краску.