Паруса над океаном

– А вы обратили внимание, что мои казаки вакханалии не устроили, а службу несут добросовестно и дисциплинированно? Так вот, всему свое время! Сегодня отдыхайте, набивайте желудки, а завтра отпущу вас на все четыре стороны. Тех, кто стремится к вольной и приличной жизни, тех, кто умеет и хочет работать и кто пожелает стать богатым и счастливым, возьму с собой. Землепашцам дам землю! Столько, сколько смогут обработать! Каждый крестьянин получит на обзаведение домом и хозяйством кредит в пятьдесят талеров, а его жена – двадцать талеров.

– А где же он жену возьмет? – спросил кто-то.

– Обеспечу! Прямо завтра, только сговариваться друг с другом будете уже сами, в пути, на корабле. Всем женщинам дам подъемные по двадцать талеров. А мастеровые получат на обзаведение по сто! Мне нужны мельники, пекари, краснодеревщики, плотники, корабелы, строители, горшечники, рудознатцы, кузнецы, литейщики, механики и прочие мастера! Все, кто отправится со мной на мои новые земли, подъемные деньги получат прямо при посадке на корабль. Отдавать их начнете через три года, равными долями, в течение пяти лет. Некоторым разрешу начать отдавать долг через пять лет. Что для этого нужно, узнают только те, кто согласится ехать со мной. А еще мне нужны моряки, которые будут получать достойную оплату. Особенно – шкиперы. После годичного испытательного срока они станут совладельцами судна и будут получать полторы десятины прибыли с перевозок. Тем более что есть торговая компания, которой эти суда будут принадлежать и которая их зафрахтует на постоянной основе. – Обвел взглядом людей, внимательно слушающих каждое мое слово, и вытащил из-под кирасы нательный крестик. – О том, что говорю правду, клянусь Господом Богом и на том целую крест! Ну а тех, кто желает вернуться домой в Европу, у кого семья, дети, того с чужбины тоже заберу и высажу на испанской территории. Но оттуда вы уже будете добираться самостоятельно.

На площадке еще с минуту стояло полное безмолвие, затем словно прорвало плотину, на разных европейских языках заговорили все одновременно, переспрашивая друг друга и выясняя некоторые моменты.

– Господин! – выкрикнул кто-то на голландском языке. – А что, бабам точно деньги давать будете?

– Буду.

– А зачем? Их лучше передать будущему мужу!

– Нет. Женщина тоже должна быть привлекательна, и внешне, и внутренне, и материально. Кроме того, женщина в вопросах будущей отдачи кредита более щепетильна и ответственна. Уж поверьте. О том, кто и что из вас решил и у кого какие специальности, скажете завтра утром, когда вас начнут расковывать, а наши офицеры все запишут. До погрузки мне нужно узнать, сколько приготовить денег. Ясно?

– Ясно, да, понятно, – заговорила разноязыкая толпа.

– И последнее. Знаю, что среди вас много моряков, есть и шкиперы. Так вот, господа шкиперы! Лично вам на размышление и принятие решения даю один час времени. Ожидаю на базарном пирсе у группы уцелевших шхун.

– Странно, что никто из них религиозной темы не поднял, – тихо сказал Полищук, когда мы покинули сборище.

– Вспомнят обязательно, ведь и венчаться надо, и детей крестить, и учить их в церковно-приходской школе. Но это будет потом, а сейчас у них эйфория от нежданной свободы. Очень надеюсь, что когда этот вопрос возникнет, им просто будет… некуда бежать.

За этот час успел переговорить со своим механиком, Петром Мазуном, на котором лежала обязанность организовать демонтаж мастерских.

– Нет здесь ничего хорошего, – доложил он, – по сравнению с нашим оборудованием все это можно назвать железом обыкновенным. А еще здесь есть слитки меди, олова и свинца. Мне Дуга выделил три шхуны с перцем и специями, там груз легкий, поэтому догружу их, будет в самый раз.

Быстро оббежав мастеровой квартал, удостоверился, что местный технический уровень находился даже на ступеньку ниже толедского. Единственное, что мне понравилось, так это изделия горшечников, ковры, гобелены и хлопковые ткани.

Среди рабов, которых приказал согнать со всего квартала к горшечникам, оказалось около двух сотен женщин самого разного возраста, которые работали в основном ткачихами. Молоденьких девчонок увидел немного, большинство – молодицы постарше, как раз годные в жены собравшимся вокруг мастеровым.

Кандальников здесь не было, поэтому и разговора о том, что кого-то отпущу на все четыре стороны, тоже. Безусловно, все мастера и мастерицы отправлялись на мои земли без каких-либо условий, на общих основаниях: кредиты на развитие получат, как и все.

– Так что девоньки, сеньориты, сеньорины, мадемуазели и мадам, выбирайте среди этих орлов себе женихов. А мужики, которых не выберут, пусть не переживают, девки еще будут, с самой разной расцветкой кожи. – Глядя на просиявшие от радости глаза не только женской половины, добавил: – Обвенчаетесь уже на новых землях.