Пасьянс на красной масти

— Сами-то возьмете кого-нибудь? — заботливо спросил Плохиш, переводя разговор и желая замять возникшую неловкость. — Не зря же их отбирали!

Храповицкий подумал. По его лицу было видно, что он еще не отошел оттого, что Плохиш заступился за девушку, осмелившуюся ему противоречить.

— Нет, наверное, — наконец лениво решил Храповицкий. — К кому-нибудь из своих поеду.

— Что, не понравились? — переживал Плохиш. Он явно уже был не рад, что вмешался.

— Да нет, нормально все, — смилостивившись, утешил его Храповицкий. — Просто у меня график. Последние дни догуливаю! Скоро семья приедет.

Девушек, подобных сегодняшним, он действительно брал редко, и только когда сильно напивался.

6

После его отъезда Сырцов тоже засобирался домой.

— Я бы остался, да жена скандалить будет, — пояснил он. — Она у меня ревнивая.

Ко мне вновь подсел Виктор. За последний час он, видимо, дозрел до какого-то решения в отношении меня.

— Поехали куда-нибудь, побезобразничаем! — предложил он. Он был в том градусе опьянения, который был ему необходим для его наиболее злых и наглых выходок. Наверное, благоразумнее было бы уклониться, но меня разбирало любопытство.

— Поехали, — согласился я беспечно. — Здесь мы уже все видели!

— Плохиш! — крикнул через стол Виктор. — Мы девчонок заберем, штук шесть-восемь? Не возражаешь?

— Берите хоть всех! — Плохиш широким жестом разбросал руки в стороны. — Для друзей последнее отдам!

Виктор кивнул Юле, которая давно суетилась между подружками, о чем-то с ними таинственно перешептываясь. Поручение, данное ей вскользь Виктором, добавляло ей значимости в глазах остальных девиц, и она важничала.

— Пошли скорее, девчонки! — зашипела на них Юля. Отобранный ею по своему усмотрению контингент из нескольких девушек торопливо похватал сумки и, оправляя на ходу одежду, засеменил к выходу.

— Николаша, поедешь с нами куролесить? — предложил Виктор младшему Лисецкому. — Разомнемся чуток!

Николаша, который еще не знал опасности кутежей, затеянных Виктором, с готовностью вскочил и, пошатываясь, закосолапил следом. Все происходящее было ему внове, и он боялся хоть что-нибудь упустить.

— Пахом Пахомыча нужно прихватить! — вспомнил Виктор, когда мы уже выходили. — Куда ж мы без него?!

Он поманил пальцем охранников.

— Вытащите из-за стола Пахом Пахомыча, — приказал он. — И сажайте в свою машину. Только не надо его одевать. Пусть так едет.

Мы с Виктором расположились на заднем сиденье его довольно неудобного громоздкого «Хаммера». В отличие от Храповицкого, предпочитавшего элегантные автомобили со сглаженными формами, Виктор, подчеркивая свою любовь ко всему грубому и угловатому, ездил на огромных тряских машинах. Однажды он даже купил по пьянке в какой-то воинской части списанный за ненадобностью бронетранспортер. Но прокатиться на нем по улицам города у Виктора так и не получилось. Некоторое время бронетранспортер красовался перед входом в наше вооруженное агентство, потом нам позвонили из милиции, попросив не пугать граждан, и древнюю военную машину куда-то отогнали.

Николаша сел в мой «БМВ» рядом с Гошей. Девушек набили в машины охраны. Туда же погрузили и сонного Пахом Пахомыча.

— Как ты думаешь, а у Плохиша в номерах видеокамеры есть? — поинтересовался Виктор, когда мы тронулись.

— Может, и нет при его скупости, — ответил я. — Да девчонки, похоже, и так ему все рассказывают.

— Вот дурак! — даже крякнул Виктор. — Я бы установил! Обязательно! Разве можно такую возможность упускать!

— Компромат собираешь?

— Ага! — кивнул он с удовольствием, нисколько не смущаясь. — Обожаю подглядывать! Страх люблю чужие тайны! Может, это у меня еще с тех времен осталось, когда я мясо рубил, а? Тогда все из-под полы продавали, а прилавки пустыми были. Вот я и привык, что самое главное люди прячут. Ведь на публике все притворяются. Ваньку ломают. И Храповицкий, и ты, и я, и губернатор, — все! А когда дома за собой дверь закроем, Боже мой! Что вытворяем! Ну, как подменили нас! Куда что подевалось? Откуда что взялось? Возьми, к примеру, того же Васю. Послушать его, ну прямо сексуальный разбойник! Все массажные салоны знает, телефоны шлюх в записную книжку не помещаются. Вахтеры наши от него под лестницу прячутся, чтобы, походя, не изнасиловал. А две Васины жены Васю на побегушках держат. Крутят им как хотят. Он и пикнуть не смеет. Как?! Почему?! Разве такого жеребца в стойле удержишь?

Виктор бросил на меня хитрый взгляд, словно задал мне неразрешимую головоломку. Но я нарочно молчал. Не дождавшись моего ответа, он не выдержал.

— Да потому что он в постели полный ноль! — торжествующе объявил Виктор. — Легче вагон разгрузить, чем его растормошить. Вот он и пытается изобразить из себя записного бабника! Понимаешь, о чем я говорю? Так всегда бывает! Да это не только с женщинами. Это во всем! Чем больше показухи, тем меньше настоящего. И сильнее всего люди боятся, что об их слабости кто-то догадается!

Было очевидно, что знание Васиного секрета наполняло Виктора неизъяснимым чувством презрения к своему партнеру.

— Слишком прямолинейное объяснение, — небрежно ответил я, чтобы его позлить.