Пассажир

— Езжайте по проспекту Жан-Гитон. Все время прямо. Где-то там должен быть указатель «Торговый порт». Ориентируйтесь на него, и попадете в Ла-Паллис. Но, честно говоря, не верится, что вы туда доберетесь.

Он продолжал говорить, но Кубела уже развернулся и кое-как побрел к своей машине. Ее не оказалось на месте. Приложив ладонь козырьком, он осмотрелся. «Ауди» нашлась в полусотне метров от него, среди других сбившихся в кучу машин. По колено в воде он добрался до пассажирской дверцы — до другой не дотянуться, — открыл ее и скользнул внутрь. Включил зажигание. Слава богу, мотор не залило водой. Кое-как он вырулил из давки.

Несколько минут Кубела ехал по улице, защищенной от ветра тесно стоящими домами. Наконец увидел указатель «Торговый порт» и свернул направо. Пейзаж мгновенно изменился. Водоемы, промышленные объекты, железнодорожные пути и снова ураганный ветер. Машину заносило то вперед, то назад, она скользила в лужах. Ему уже казалось, что он совсем не продвигается, когда по обе стороны от дороги появились земляные валы. Здесь велись грандиозные земляные работы, и насыпи еще целый километр защищали его от ветра.

Наконец показался автономный порт. Огни в здании управления потушены. Ничего не разглядеть, кроме красно-белого шлагбаума и щита с надписью: «Проход закрыт для пешеходов. Иностранным машинам перевозка в порту запрещена». В хаосе этой ночи предупреждение выглядело смехотворным. Но Голос прав: бункер нельзя было не заметить. Крепость высилась слева, вздымая в темноте свои железобетонные стены.

Шлагбаум на выезде был сорван. Кубела сдал назад и повернул в обратную сторону. Подъемные краны. Водоемы. Необъятные лопасти врытых в землю ветряков. Он объехал препятствия. Ветер разгулялся, но порт способен выдержать и не такое. Промышленные строения представлялись воплощением безопасности.

Он очутился у подножия бункера, рядом с железной дорогой. Впереди открывалась обширная гавань. Грузовые корабли длиной в сотню метров и весом в несколько тысяч тонн раскачивались, точно ореховые скорлупки. Ярость океана оказалась заразной. И в этих отрезанных от моря водах вздымались гигантские волны.

Он поднял глаза и осмотрел блокгауз. В двадцатиметровых стенах, обращенных к гавани, виднелись равной ширины отверстия.

Голос сказал ему: «Поезжай вдоль здания с восточной стороны. Последняя дверь на севере будет открыта». Он наконец включил свой навигатор, который вместо приветствия показал ему четыре стороны света. Он находился на южной стороне бункера, гавань была на западе. Словом, он промахнулся. Кубела дал задний ход, обогнул здание и поехал вдоль восточной стены на север.

Глухая стена тянулась две сотни метров и заканчивалась черной стальной дверью. «Последняя дверь на севере будет открыта». Кубела схватил оба пистолета, сунул их за пазуху и вышел из машины. Он направился к стене. На набережной ни души. Кубела раскачивался под ветром и дождем, но чувствовал себя сильным. Пробил час открытого противостояния.

Ему вспомнились слова Голоса:

«Я называю ее Эвридикой. Но ты ее знаешь под именем Анаис».

Эвридика. А кто же Орфей? Он или убийца? Что придумал этот псих? Он снова взглянул на здание, в котором укрылась бы целая армия со своими подводными лодками. Его пронзила одна мысль: раз он Орфей, то в этой крепости таится ад. Посреди этого потопа его сейчас не удивил бы даже Цербер — чудовищный пес, охраняющий вход в царство теней.

Завороженный, промокший насквозь, он толкнул плечом стальную створку.

Она была открыта.

Попасть в ад совсем не трудно.

* * *

Сначала он увидел длинный темный туннель, на другом конце которого бушевала буря. Волны с силой врывались в него, затем сникали и превращались в пенистые лужицы. Кубела двинулся вперед. Туннель напоминал огромную прямоугольную пещеру. Природную полость геометрической формы. Он ощущал внутри себя гулкую пустоту, словно вступал под своды собора. Вода была повсюду. Она пропитывала бетон, хлюпающими звуками отдавалась у него над головой, блестящими лужами растекалась под ногами. Гул возникал в конце кишки, докатывался до него и будто нехотя уползал обратно. Он оказался в глотке чудовища, слюной которого было море.

Вокруг — ни огонька, ни подсказки. В глазах еще рябило от дождя. Он сообразил, что оставил мобильный в машине. Вот глупость. Наверняка убийца позвонит, чтобы отыскать его в этих дебрях…

Словно отвечая ему, справа вспыхнул свет — метрах в пятидесяти или больше. В этой пустоте не понять. Послышалось шипение. Он прищурился и различил яркое оранжевое пламя, по краям отдающее в синеву. Раскаленная сварочная горелка, изредка отбрасывающая всполохи на мокрый дождевик.

К нему шел человек.

Моряк или рыбак.

Очертания стали четче. Высокий мужчина в дождевом плаще, комбинезоне, спасательном жилете и болотных сапогах. Лицо скрыто под капюшоном с козырьком. Кубела никогда не пытался представить себе убийцу с Олимпа, но, пожалуй, этот призрак из пластика и огня тянул на эту роль.