Пассажир

Она обогнула Мон-де-Марсан и взяла курс на Вильнев-де-Марсан. По дороге остановилась возле аптеки. Накупила лекарств. Долипран. Юмекс. Фервекс. В соседней булочной прихватила бутылку колы без сахара, чтобы запить таблетки. И завершила экзекуцию над собой, обильно опрыскав горло и закапав нос.

Снова за руль. На выезде из города она заметила справа придорожный щит с надписью «Ganadería de Gelda» и двинулась по мокрой грунтовке. Ни одного быка в пределах видимости не наблюдалось. Анаис этому не удивилась. Она знала, что основной принцип в разведении toro bravo заключается в том, чтобы до корриды держать их подальше от людей. Чтобы они были более злобными и агрессивными, а главное — хуже подготовленными к встрече с матадором.

Вообще-то ей следовало предупредить о своем приезде жандармерию. К чему зря обижать местные власти? К тому же они позволили бы ей ознакомиться с материалами дела. Но она сознательно предпочла вести расследование в одиночку — не хотела, чтобы во время беседы с фермером на нее хоть что-то давило. А дипломатией займемся позже, сказала она себе.

Она углубилась в неширокий проезд. Голые ветви окаймлявших его деревьев смыкались над головой, расчерчивая небо в неровную клетку, похожую на переплетение трещин. В конце дороги, справа, показалось здание с фахверковой стеной. Анаис проехала еще несколько метров и остановилась. Типичная ландская ферма. Просторный земляной двор в окружении вековых дубов. Хозяйский дом — черные балки, белая замазка. Деревянные оштукатуренные пристройки…

Все вместе производило впечатление благородства, но вместе с тем уныния и какой-то шаткости. Обитатели фермы десятилетиями, если не столетиями, боролись за выживание, далекие от технического прогресса и современных удобств. Анаис представила себе жилые помещения без центрального отопления и водопровода. Она намеренно сгущала в воображении краски, испытывая чувство едкой горечи.

Она вышла из машины и направилась к главному дому, нахлобучив на голову капюшон и стараясь не ступать в лужи. Залаяла невидимая собака. Потянуло навозом. Она постучала в дверь. Тишина.

Анаис еще раз огляделась. Между двумя строениями мелькнула arena de tienta.[13] Здесь устраивали пробные бои, но не быков, которых до наступления великого дня вообще не выпускали на арену, а их матерей. Коров загоняли на площадку и кололи пиками. Считалось, что те из них, кто реагирует на уколы особенно нервно, станут лучшими производительницами toro bravo. Как будто в природе существовал ген агрессивности.

— Это вы из полиции? Вы мне вчера звонили?

Анаис обернулась. За спиной у нее стоял худой как жердь мужчина в иссиня-черной куртке. Вес пера, подумалось ей. Не больше пятидесяти килограммов при росте метр семьдесят. Как его еще ветром не сносит? Анаис достала удостоверение:

— Капитан Анаис Шатле, центральный полицейский участок Бордо.

— Бернар Рампаль, — представился мужчина и без всякого воодушевления пожал протянутую ему руку. — Я тут за главного. Mayoral. И conocedor.[14]

— Вы специалист?

— По генеалогии животных. По хронологии боев. Разведение быков для корриды — это прежде всего память. — Он ткнул себя указательным пальцем в лоб. — Все тут.

Дождь поливал его серебристую шевелюру, стекая с нее. Как с гуся вода, мелькнуло у Анаис. Выглядел он и в самом деле более чем странно. Узкие плечи. Маленькое, чуть ли не детское землистого цвета личико, хоть и покрытое густой сетью морщин. Под стать фигуре был и голос — высокий и тонкий. Вообще-то она совсем иначе представляла себе заводчика быков для корриды — этаким мужланом весом в полтонны. Но, должно быть, мужество этого человека проявлялось в другом. В глубоком знании своего ремесла. В привычке командовать. В отсутствии склонности к сантиментам.

— Вы найдете ту сволочь, которая убила моего быка?

— Для меня важнее то, что он убил человека.

— Люди спокон веку друг друга убивают. А ваш гаденыш напал на беззащитное животное. Это уж что-то новенькое.

— Разве вы сами не занимаетесь тем же самым круглый год?

Conocedor нахмурил брови:

— А вы что, из этих фанатиков, которые против корриды?

— Я с детства ходила на корриду.

Анаис не стала уточнять, что всякий раз возвращалась с этого зрелища больной. Лицо фермера немного смягчилось.

— Кому принадлежит ganadería?

— Одному бизнесмену из Бордо. Настоящий знаток корриды.

— Вы ему сообщили?

— Конечно.

— И как он реагировал?

— Как и все тут. Кипел от возмущения.

Анаис записала имя и координаты бизнесмена. Надо будет его опросить. Как и всех работников ganadería. Пока нельзя сбрасывать со счетов версию о том, что преступление совершено кем-то из своих. Хотя жандармы наверняка уже со всеми побеседовали.

— Пойдемте со мной, — предложил мужчина. — Мы убрали тело в хлев. Для страховой компании.

Интересно, по какой статье фермер собирается получить страховку, подумала Анаис. Порча материала, что ли? Они проникли в большой сарай. Внутри было кучами свалено сено. Под ногами чавкала грязь, и стоял прямо-таки полярный холод. Влажный силосный запах перебивала вонь органического разложения. Так воняет протухшее мясо.