Пассажир без багажа

В следующий миг Кистина порадовалась, что отвезла детей к маме. Какими бы они хулиганами не были, но все равно не годилось, чтобы дети слушали такую забористую ругань. Ее саму эта лексика не шокировала – она даже любила, когда мужчина умеет со вкусом выругаться в нужную минуту. Виталий бросил трукбу и выдохнул:

– Черт, это тот же самый придурок!

– Тот, кто тебе звонит? – изумилась Кристина. – Да быть не может! Ты перепутал!

– Что я перепутал?! – он все еще кипел от возмущения и отпустил еще одну заковыристую фразу. – Извини, черт! Но не сошел же я с ума, голос как-нибудь узнаю! Это тот самый!

Тут она поверила – прежде всего потому, что нужно было как-то успокоить Виталия. Она видела, что он раскипятился не на шутку. Слышимость в доме была стандартная – и соседи в любой момент могли застучать по батарее. А что может быть хуже этого мерзкого стука во время свидания!

– Ну не переживай! – она обняла его за плечи и слегка дунула ему в шею. – Подумаешь… Хулиган какой-то. Мы пойдем в магазин или нет? Я предупреждаю – завтракать будет нечем!

Но и по дороге в магазин Виталий продолжал развивать ту же тему. Он в бешенстве рассказывал, что этот ненормальный ребенок (он употребил более сильное выражение) звонит ему как раз в тот момент, когда он засыпает, и говорит всякие идиотские вещи. Например, утверждает, что Виталию скоро станет не до сна, или еще того хлеще – что ему нужно получше приглядывать за своей дочкой.

– Какое ему дело до моей дочери! – выкрикнул возмущенный мужчина, и Кристине пришлось попросить его говорить потише – их могут принять за пьяных, а документов у нее с собой нет.

– Не хотелось бы закончить ночь в милиции, – ласково заметила она, беря его под руку.

Они накупили продуктов не на один завтрак, а минимум, на десять. Кристина пыталась остановить своего кавалера, шептала, что у нее не очень вместительный холодильник… Но Виталий просто тыкал пальцем в разные банки и упаковки, щедро расплачивался и спрашивал, что любит Кристина и что – ее дети. Женщина таяла от счастья – впервые кому-то из ее поклонников было небезразлично, чем питаются ее отпрыски. У нее даже зародилась слабая надежда, что сыновья смогут понравиться Виталию. Не затем, чтобы когда-нибудь называть его папой – этого она даже в самых радужных мечтах не предполагала. Но если они не будут ссориться хотя бы несколько недель… Это уже будет нечто новенькое.

– Ты понимаешь, – втолковывал ей Виталий, сидя за вновь накрытым столом у нее дома. – Я бы в самом деле решил, что это просто хулиганье донимает по телефону. Но откуда этот гад знает, что у меня дочка? Я уж и так и сяк прикидывал… В общем, предположил, что это, может, жена кого-нибудь натравила, чтобы меня расшевелить. Ну, чтобы я переживал за Машку. То есть, – поправился он, увидев выразительный взгляд Кристины, – бывшая жена, конечно.

– А ты у нее спрашивал? – меланхолично поинтересовалась она, красиво раскладывая на тарелке кусочки сыра. Самой есть не хотелось – Виталий начисто отбил ей аппетит своим расследованием. Она-то надеялась, что они проведут остаток ночи как-то по-другому.

– Спрашивал, конечно. Она отрицает. Говорит, что я все выдумал. Но я-то не могу подтащить ее к телефону и дать послушать!

– А у тебя есть определитель номера?

– Завтра же куплю! – пообещал Виталий. – Не желаю больше, чтобы этот гад смеялся надо мной. Нет, это кто-то неграмотный – неужели не пониммает, что его в конце-концов вычислят! Я все-таки считаю, что это кто-то из моих знакомых. Кто-то, кто после развода встал на сторону жены. А таких много было!

Кристина спросила, как в таком свете смотрится то, что тот же самый хулиган звонит и ей.

– Я твоих приятелей не знаю и твою семью не разбивала, – заметила она. – Я все-таки считаю, что нам звонят разные люди.

– Разные?! – он опять взвился. – Да это тот же самый придурочный голос! Неужели я не узнаю, я ведь не настолько пьян!

Кристина вздохнула и отодвинула тарелку с сыром. Она заявила, что если он желает продолжать тему телефонного хулиганства, то она предпочитает лечь спать. Но у нее есть предложение не спать всю ночь – если он, конечно, еще в ней не разочаровался…

С обоюдного согласия они выбрали второй вариант. Свечка к тому времени окончательно догорела, но Кристина нашла выход из положения. Над диваном висел фонарик, при свете которого она обычно читала перед сном. Она обернула фонарик свернутой в несколько раз розовой ночной рубашкой и осталась очень довольна результатом. И если при этом глухом розовом освещении ее и нельзя было принять за двадцатилетнюю девушку (как продолжал уверять Виталий), то и на свои тридцать лет она никак не выглядела. Об этом ей правдиво сообщило зеркало.

* * *