Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Его не особенно интересовали хорошенькие девушки, как две капли воды похожие друг на друга. Ему хотелось увидеть что-нибудь действительно оригинальное. Кто-то присел рядом с ним на обитый под кожу диванчик, и лицо незнакомки сразу же приковало к себе его внимание. Не только потому, что оно было необычным, — девушка показалась ему знакомой.

Он чувствовал, что уже видел ее. Он не мог вспомнить, где и когда, но ее лицо определенно было ему знакомо. «Лет двадцать пять — двадцать шесть», — прикинул он. Точеный нос с горбинкой и тяжелая грива густых черных волос до плеч. На коленях у нее лежал открытый журнал, но она и не думала в него смотреть. Нет — она пристально и с явным интересом разглядывала сэра Стаффорда. Внезапно она заговорила. У нее было низкое контральто — почти юношеский голос — с едва заметным акцентом.

— Можно с вами поговорить? — сказала она.

Он испытующе на нее взглянул и сразу отбросил мысль, которая первой в подобных случаях приходит в голову. Девушка не напрашивалась на знакомство, тут явно было что-то другое.

— Не вижу никаких препятствий, — улыбнулся он. — Времени у нас, думается, предостаточно.

— Туман, — проговорила девушка. — Сплошной туман. В Женеве туман, в Лондоне, наверное, тоже. Что же мне теперь делать?

— Ну, не надо так огорчаться, — сказал он. — Куда-нибудь вас обязательно доставят. Здесь, знаете ли, все предусмотрено. А куда вы летите?

— Вообще-то в Женеву.

— Значит, рано или поздно вы туда попадете.

— Мне нужно туда немедленно. Как только я доберусь до Женевы, все будет в порядке. Меня встретят, и я останусь цела.

— Цела? — едва заметно улыбнулся сэр Стаффорд.

Она ответила:

— Теперь это слово употребляют разве что в шутку. Но я говорю совершенно серьезно. Понимаете, если я не смогу попасть в Женеву, если мне придется остаться здесь или лететь в Лондон, где меня никто не ждет, меня убьют.

Она испытующе на него взглянула:

— Вы мне не верите.

— Боюсь, что так.

— Но это правда. Людей убивают. Каждый день убивают.

— И кто же хочет убить вас?

— Не все ли равно?

— Пожалуй.

— Мне нужна ваша помощь. Помогите мне добраться до Лондона. То, что я говорю, — правда.

— А почему вы обратились именно ко мне?

— Потому что мне кажется — вы больше других знаете о смерти. Вы сталкивались с ней, и, возможно, вплотную.

Он быстро взглянул на нее и тут же отвел взгляд.

— Есть и другая причина?

— Да. Это. — Она протянула узкую загорелую руку и коснулась складок его плаща. — Вот это, — повторила она.

Теперь он был по-настоящему заинтригован.

— И чем же вас так привлек мой плащ?

— Необычностью. Он особенный, таких уже никто не носит.

— Пожалуй, да. Одна из моих причуд, так сказать.

— Эта причуда может меня спасти.

— Каким образом?

— Я хочу попросить вас об одолжении. Возможно, вы откажетесь, но вполне вероятно, и согласитесь: мне кажется, вы из тех мужчин, которые не боятся риска. Для меня же это теперь единственный выход.

— Я вас слушаю, — сказал он с улыбкой.

— Мне нужен ваш плащ. А также ваши паспорт и посадочный талон. Минут через двадцать объявят рейс на Лондон. С вашим плащом и паспортом я смогу улететь этим рейсом неузнанной.

— Вы что же, хотите притвориться мной? Но, голубушка…

Она открыла сумку и извлекла оттуда маленькое зеркальце.

— Посмотрите. Взгляните на меня, а потом на свое лицо.

Он вдруг понял, кого напоминала ему эта девушка. Его сестру Памелу, умершую почти двадцать лет назад. Они всегда были очень похожи друг на друга, он и Памела. Семейное сходство. Ее лицо было немного грубоватым для женщины, а его — особенно в юности — чуть-чуть женственным. У обоих был нос с горбинкой, одинаковый разлет бровей и слегка ироническая улыбка. Памела была высокой: пять футов и восемь дюймов[16], всего на два дюйма ниже его. Он пристально посмотрел на незнакомку.

— Да, между нами существует известное сходство, если вы имели в виду это. Но, дорогая моя, оно не обманет никого из тех, кто нас знает.

— Разумеется! Но разве вы не поняли? В этом нет необходимости. На мне брючный костюм — так удобнее в дороге. Вы все время сидели закутавшись в плащ и надвинув капюшон, так что вашего лица почти никто не видел. Мне нужно только покороче остричь волосы и накинуть капюшон. И если на самолете нет никого из ваших знакомых — а я думаю, что их нет, иначе они давно бы уже себя обнаружили, — никто не заподозрит подмены. Если потребуется, предъявлю ваш паспорт, немного приоткрыв лицо. Ни одна душа не узнает, что я полечу этим рейсом. Когда самолет приземлится, я спокойно выйду из аэропорта и затеряюсь в лондонской толпе.

— А что прикажете делать мне? — спросил сэр Стаффорд, сдерживая улыбку.

— У меня есть план, только я не уверена, что он вам понравится.

— Говорите, — ответил он. — Люблю необычные предложения.

— Вы пойдете к киоску — купить журнал, газету или какой-нибудь сувенир. Плащ оставите на спинке дивана. Когда вернетесь, сядете поодаль — ну, скажем, вон на ту скамейку. Перед вами будет стоять стакан — вот так. В нем будет нечто, от чего вы уснете…

— Дальше?