PASSIONARIUM. Теория пассионарности и этногенеза (сборник)

Но самое важное – соотношение человека с ландшафтом – концепцией А. Тойнби не решено, а запутано. Тезис, согласно которому суровая природа стимулирует человека к повышенной активности, с одной стороны, вариант географического детерминизма, а с другой – просто неверен. Климат около Киева, где сложилось древнерусское государство, отнюдь не тяжел. Заявление, что «господство над степью требует от кочевников так много энергии, что сверх этого ничего не остается» (р. 167–169), показывает неосведомленность автора. Алтай и Ононский бор, где сложились тюрки и монголы, – курортные места. Если море, омывающее Грецию и Скандинавию, – «вызов», то почему греки «давали на него ответ» только в VIII–VI вв. до н. э., а скандинавы – в IX–XII вв. н. э.? А в прочие эпохи не было ни победоносных эллинов, ни отчаянных хищных финикийцев, ни грозных викингов, а были ловцы губок или селедки? Шумеры сделали из Двуречья Эдем, «отделяя воду от суши», а турки все так запустили, что там опять образовалось болото, хотя, по А. Тойнби, они должны были ответить на «вызов» Тигра и Евфрата. Все неверно.

Не менее произвольной выглядит и географическая классификация цивилизации по регионам. У Тойнби в одну цивилизацию зачислены Византийская и Турецкая империи только потому, что они располагались на одной территории, причем не греки и албанцы, а османы почему-то объявлены «задержанными» (!). В «сирийскую цивилизацию» попали Иудейское царство, Ахеменидская империя и Арабский халифат, а Шумер и Вавилон разделены на материнскую и дочернюю. Очевидно, критерием классификации был произвол автора.

Я так подробно остановился на этом сюжете потому, что считал нужным показать, как легко скомпрометировать плодотворную научную идею слабой аргументацией и неудачным применением непродуманного принципа. Я сознательно не касаюсь социологических построений А. Тойнби, хотя они в неменьшей мере противоречат хронологии и реальному ходу событий. Но это ясно большинству читателей, тогда как географическую концепцию «вызова и ответа» еще многие принимают всерьез. И самое досадное, что после таких опытов всегда появляется тенденция вообще отказаться от учета и рассмотрения данных географии, молчаливо считая природу стабильной величиной, не влияющей на исторические процессы. Развитие произвольно взятого постулата путем спекулятивных построений заводит науку в тупик.

Итак, оба подхода имеют некоторые достоинства и крупные недостатки. Последние особенно ощутимы при разработке нашей темы. Так, с точки зрения всемирно-исторической школы тюрко-монгольские народы и их специфическую кочевую культуру нельзя ни отнести к восточным цивилизациям, ни зачислить в разряд «дикарей». Следовательно, они выпадают из поля зрения историка-теоретика. Но так как тюрки и монголы весьма весомо заявили о своем значении в истории человечества, то неоднократно делались попытки рассматривать их как «варварскую периферию» Китая, Ирана и Византии, что давало уже при самой постановке проблемы картину столь искаженную, что для научного восприятия она просто не годится. Тупик!

Вместе с тем культурно-историческая школа, которая находит место для роли тюрок в истории человечества, не в состоянии дать объяснение внутренним закономерностям их исторического развития, потому что эти закономерности не только локальны, но и являются вариантом общечеловеческих. А без учета общего непонятны и частности, потому что при таком подходе они несопоставимы и несоизмеримы. В понимании истории человечества возникают неоправданные разрывы. Тоже тупик!

Почему я не согласен с И. И. Конрадом

Но, может быть, окажется правильным третий путь: взять из каждой концепции рациональное зерно и объединить их, чтобы получить максимальное приближение к цели. Например, предложено выделить переходные эпохи, выводящие из одной формации и подводящие к другой: 1) время перехода от древнего общества к средневековому – эллинизм; 2) время перехода от Средневековья к Новому времени – Ренессанс; 3) время перехода от Нового времени к Новейшему – середина XIX в. В качестве индикатора привлекается история литературы: «…каждая (из трех эпох) открывается гениальным литературным произведением, возвестившим ее наступление. О первой возвестил трактат „О граде Божием” (Августин), о второй – „Божественная комедия”, о третьей – „Коммунистический манифест”» [132, с. 454].