PASSIONARIUM

Он был невероятно пассионарный деятель: очень талантливый писатель, великолепный ваятель, отчаянный драчун; его постоянно хватали за какие-то убийства, совершенные ночью на улице. Но когда пришли немецкие войска грабить Рим, а руководил ими коннетабль Бурбон, ренегат, перешедший от французского короля к немецкому императору, то Бенвенуто Челлини принял участие в защите Рима. Он сам лично навел ту пушку, которая убила коннетабля Бурбона, чем очень гордился. И после, когда он был во Франции, он об этом повсюду говорил с огромным удовольствием, потому что во Франции убийство ренегата, изменника, оценивалось очень высоко. Но таких людей, как Челлини, становилось все меньше и меньше. Французские войска вторгались в Италию и занимали итальянские города почти без сопротивления. Французы с 1494 до 1559 г., не раз захватывавшие Флоренцию и всю Италию вплоть до Неаполя, встречали сопротивление не среди итальянцев, а среди испанцев или немцев, которые выбивали их оттуда и в свою очередь захватывали эти земли.

А теперь перейдем к обобщениям и попытаемся показать суть происшедшего более широко.

Каков был итог Реформации и Контрреформации? Весь конфликт, как известно, закончился компромиссом, а не победой той или другой стороны.

Пассионарный надлом во Франции

Самый показательный пример – Франция, где посадили на престол Генриха IV Французского – очень энергичного, веселого, пассионарного человека и в то же время чрезвычайно практичного. Генрих знал, что гугеноты, партия, к которой он принадлежал, не могут обеспечить ему торжества во Франции, потому что большая часть Франции была католической. С крайними католиками, членами Лиги, поддерживающими Гизов, он, конечно, договориться не мог – те не шли ни на какие компромиссы, но подавляющее большинство населения заявило: «Мы, конечно, католики, но мы политики, политика для нас важнее, и если король изменит свою религию, то мы его поддержим». Он ответил: «Париж стоит мессы» – и стал католиком. Все вдруг стало тихо и спокойно. Генриха поддержало подавляющее большинство Франции.

На этом кончилась трагедия, но за счет какой энергии она была? Ведь после невероятной резни в XVI в. вдруг оказалось, что гугеноты и католики могут очень мирно уживаться друг с другом, и до сих пор есть во Франции протестанты, но никто даже не интересуется тем, кто протестант, кто католик.

Кстати, католическая вера не помешала Франции в Тридцатилетней войне сражаться на стороне протестантской Швеции против Габсбургов: испанцев и австрийцев. Как мы видим, те лозунги, которые были начертаны на знаменах, довольно слабо отражали суть дела; они являлись скорее индикаторами, которые определяли то или иное направление этногенетических процессов.

Роль исповеданий в фазе надлома

Чтобы уловить эту самую суть дела, нужно понять: по какому принципу шло разделение? На истфаке нас учили просто, что католики были феодалы, а гугеноты были буржуазия и буржуазия боролась с феодалами. Но когда я стал готовиться к государственному экзамену и прочитал литературу по этому вопросу я, еще будучи студентом, вдруг увидел: ничего себе буржуа – эти самые гугеноты! Во главе их стоит королева Наваррская и король Наваррский, адмирал Колиньи, принц Конде, маршал Бассомпьер – это все гугеноты! Гасконские бароны типа д’Артаньяна, д’Артаньян-то был уже католиком, а вот его деды – гугеноты; бретонские вожди кланов – ничего себе буржуазия! Горцы из Севенн (Южная Франция) – самые дикие крестьяне – они все гугеноты. Но в том числе и буржуазия, конечно, была. ЛаРошель и Нант в устьях Луары – замечательные торговые города – были гугенотскими. Но с другой стороны, самый крупный буржуазный центр Франции Париж – католический, Анжер – католический, Лилль – католический, Руан – католический. Герцоги Гизы – католики, крестьяне центра Франции в подавляющем большинстве католики. То есть принцип сословности не выдерживается никак.

Посмотрим соседние страны эпохи Реформации, например Нидерланды. Там кальвинисты-гёзы – обедневшее дворянство. Зато католики в крупных городах Южной Фландрии (современной Бельгии) – буржуазия. Итальянские купцы, например, остались католиками, испанские тоже. Дворяне: южнофранцузские были гугеноты, северофранцузские – католики. В Швеции и Дании короли и вся масса населения с потрясающей легкостью перешли в протестантизм. Даже Ливонский орден, состоявший из братьев монахов, запросто перешел в протестантскую веру; эти монахи-рыцари объявили, что теперь они все просто феодалы, бароны; подчинились они частью Польше, частью Швеции – в общем, с потрясающей легкостью отказались от католичества. И рядом с ними Бавария, тоже феодальная страна, отстаивала католицизм с дикой яростью.