Пастухи и артисты

Поведение животного — это его «внешняя деятельность», определяющая все реакции организма на те или иные условия жизни, внешней среды, а также возникающая в ответ на различные внутренние состояния. В основе поведения животного, позволяющего ему приспосабливаться к постоянно меняющимся условиям внешней среды, лежит, прежде всего, состояние и деятельность нервной системы. Как известно, в основе поведения животных лежат врожденные рефлексы-инстинкты, а также приобретенный ими личный опыт — условные рефлексы. В реализации ориентировочного рефлекса большую роль играют буквально все органы чувств и, прежде всего, зрение, слух и обоняние.

Как ведет себя бурундук в лесу, я только что рассказал. Совсем иное поведение бурундука в неволе. Куда и девается его врожденная осторожность и боязливость. Принесенный в дом бурундук быстро осваивается, привыкает к людям, становится смелым. Если тихонько свистнуть, подражая бурундуку, зверек отзывается и выбегает из своего убежища к человеку за угощением. Ручной бурундук забирается на стол во время еды, берет пищу из рук людей, перебегает от одного прибора к другому, выискивает, что повкуснее.

Приятнейшее создание, домашний бурундук может быть и шкодливым. Устраивая себе гнездо, он может изгрызть любые хорошие вещи, одежду, одеяла, ткани и клочки утащить к себе в гнездо. Любит бурундук устраивать и запасы, порой в самых неподходящих местах. М. Львовский рассказывал, что бурундук, живший у него в московской квартире, быстро очистил от пшена банку, растащил зерносмесь, купленную для птиц. Все это он перепрятал. Утащенное зерно бурундук прятал в ботинках, в ящике письменного стола, в инструментальной сумочке велосипеда. Один раз бурундук успел сделать кладовую в кармане плаща гостя, к немалому смущению и растерянности последнего.

В неволе бурундуки живут до 8 лет.

Всякое продовольствие бурундук переносит в своих сильно растягивающихся защечных мешках. До 30 кедровых орешков может перетащить бурундук в своих мешках. В природе свои кладовые бурундук устраивает под корнями деревьев, под буреломом, в норах под камнями. В них он прячет помногу разной лесной продукции: кедровых и лесных орехов, желудей, плодов манчжурской липы. Иногда в таких кладовочках бурундука находят до 5–8 килограммов отборных кедровых орехов.

Не менее приятны в неволе и суслики. Как-то мы посетили музей Ильменского заповедника на Южном Урале. В одной из комнат музея толпились ребята и взрослые, рассматривая находившегося в остекленной клетке суслика. Он сидел на задних лапах среди кучи травы и листьев и с аппетитом поедал лакомства, которые ему подбрасывали посетители: конфеты, кусочки сахара, пряники. Наш сын, тогда еще школьник, бросил ему конфету в бумажной обертке. Суслик ловко взял ее в передние лапки, поднес ко рту и начал грызть. Раз куснул, другой, но бумага, попавшая ему в рот, оказалась не по вкусу лакомке. Тогда зверек с каким-то остервенением вдруг начал обрывать бумагу зубами и, только очистив конфету, стал поедать ее. Посетители были в восторге от такого ловкого и даже красивого зверька. На время все забыли, что суслик — вредитель, съедающий по 4 кг зерна в год, и что все многочисленное племя сусликов уничтожает на полях ежегодно примерно 2 400 000 тонн зерна. Но суслик в доме, среди людей, уже не враг, а гость. Тут с ним и обращение другое, чем там, где он вредит.

В неволе взрослые суслики вообще приживаются легко, но ручными в полном смысле этого слова не становятся. Это бывает лишь в том случае, если они были взяты очень молодыми.

У одного воронежского зоолога дома жил суслик, взятый в поле совсем маленьким. Сусленок уже на третий-четвертый день стал вполне ручным. Его хозяйка рассказывала, что он все время вертелся вокруг людей, доверчиво забирался к ним на колени, брал предложенный корм. Когда суслику давали слишком много зерна, съесть которое за один прием он не мог, он начинал бегать и суетиться, перетаскивая зерно в защечных мешках в разные укромные уголки. Иногда он набирал так много зерна, что по дороге оно начинало вываливаться у него изо рта. Один раз суслик превратил в «кладовую» шкурку сороки, лежавшую на полу. Он разгребал лапками перья и прятал зерна между ними. Часто приходилось вытряхивать семечки и шелуху из какого-нибудь валенка или туфли.