Пастухи призраков (СИ)

В горле першило. Поскольку Галка продолжала таращиться, точно Лена предложила ей поучаствовать в обряде харакири, пришлось обслужить себя самой. В чайнике воды не оказалось. Кран издал ряд непристойных звуков, но не выдал ни капли.

– Тебе что, и воду отключили? – ахнула Лена.

– Она капала, капала, я думала, что сойду с ума. Я повернула, там, – Галка указала в сторону туалета. –  И она перестала капать. Не вздумай снова лить тут воду! – в голосе Галки звякнули истерические нотки.

Страх из-за отсутствия у Галки какого-либо запаха с новой силой накатил на Лену, как возле супермаркета. «Это просто Галка», – сказала она себе, но тело не желало соглашаться, наоборот, стремилось к выходу. Разумеется, плевать Лена хотела на какое-то там тело.

– С тобой всё в порядке? – осторожно спросила она.

– Со мной? Да, конечно. Мне надо уехать. Тебе опять снился волк, – последнюю фразу Галка произнесла, констатируя факт, без удивления или любопытства.

О своих снах Лена не рассказывала никому, разве что папе, но больше никому, в этом она была совершенно уверена.

– С чего ты взяла?

– Это видно, – пожала плечами Галка.

Лена продолжила ощупывать ситуацию, аккуратно и готовясь к худшему, точно языком – дупло в зубе.

– Что мы всё обо мне? Сама-то чем занимаешься? – спросила она, надеясь, что это прозвучало весело.

Вопрос поставил Галку в тупик.

– Я? У тебя новая собака! – вдруг воскликнула она. – Ты же поклялась собак после Густи не заводить.

Не успев удивиться её осведомлённости, Лена рассказала, что бывшие коллеги из ментовского питомника затащили в гости, а там сука доходяжная, в общем, Лена её забрала.

– Но откуда ты зна…

– Не видела у ментов лаек, – перебила Галка, – да ещё таких огромных, прямо волк.

– Вообще-то Фанта ротвейлер, – медленно ответила Лена.

Галка с сомнением разглядывала что-то у неё за спиной.

– Фанта? Имя смешное, – ещё один длинный взгляд Лене через плечо. – Я в собаках не разбираюсь, но по мне эта псина больше смахивает на волка.

Лена вскочила, оборачиваясь, толкнула холодильник. Пыльные кастрюли загрохотали, сталкиваясь с крышками. Коридор был тёмен и пуст. Вот дура, в самом деле вообразила…. Раздался детский плач, к ужасу Лены, из соседней комнаты. Галка убежала и вернулась с ребёнком на руках.

– Ты разбудила Нюсю! – с упрёком произнесла она.

Всклокоченный деть ревел, накручивая на пальчики чёрные прядки. Глазки у Нюси были явственно раскосыми, а мордочка показалась Лене совершенно багровой – не столько от рёва, сколько от бесконечных свечей и диатезной корки.

Следующие несколько часов в Лениной памяти сохранились смутно. Галка источала флюиды безумия. Были рыдания на тему «Мать на порог не пустит, и так старшая на ней… Старшая хоть от мужа… Недельки на три… ну, на месяц! Забери!». «Если останусь здесь, умру! Я точно знаю. Ленка, это страшно!».

Лена гладила её по голове и шее, точно собаку, чуть не за ушами чесала, успокаивая. Одним из Лениных кошмаров была мысль, что, случись с ней чего ужасное, не на кого будет оставить Фанту. Взяла бы Галка Фанту? Точно взяла бы. Даже рискуя лишиться на этом деле некоторых частей тела. Она же с Августой три недели гуляла, когда Лена на сборах ногу вывихнула. Густи все боялись, а Галка больше всех, но обматывалась Густиным поводком, и вперёд. Долго потом удивлялась количеству кошаков на районе. «Буквально под каждой лавкой, быстро бегают, заразы, прямо летают!».

В отношении Нюси Галка придерживалась менее аскетических установок, чем в своём собственном: в бомжпакет летели бутылки детской воды (одну из них Лена самовольно употребила) и банки с питанием. Улучив момент, Лена обнюхала девочку. Бред и ерунда, но ей стало намного спокойней, когда она убедилась, что ребёнок пахнет, и довольно сильно – немытым ребёнком. Лучше так, чем никак!

Голову будто тряпками стянуло, дико хотелось спать и на воздух – подальше от газовой духоты. Перед глазами плавала фарфоровая баночка в переплетении цветов и иероглифов. Галка столовой ложкой черпала из неё что-то зелёное, перекладывая в склянку из-под питания, после чего банка перекочевала в бомжпакет, где упокоилась на горке памперсов. Несла при этом Галка такое, что Лена сочла за благо отключить мозг. Когда Галка принялась мазать себе этой штукой глаза, Лена сбежала.

***

– Что ж ты ребёночка не уймёшь? – дёрнула Лену за рукав тётка. – Мамаша тоже!

За спиной болтался рюкзак, плечо оттягивал бомжпакет, а затёкшие ладони сжимали ручку коляски, в которой хныкала Нюся.

Ой, чуть свою остановку не проехала!

Коляску помог выгрузить сострадательный подросток.

– Нарожают, а заботиться не умеют! – бурчала вдогонку тётка.

***

Александра Порфировна поставила недопитую чашку. Эти с картошкой с ума посходили, в такую рань звонить. Картошка у них дрянь, Зинаида покупала – за неделю сгнила. Настырные! Выдвинула грузное тело из-за стола, набросила платок. Поползла по бесконечному коридору гостиничного типа, споткнувшись впотьмах об Валькины санки, лампочки опять покрали, нету на них управы. Добралась до двери.

– Кто там?

– Александра Порфировна, я Лена, помните? Из сорок седьмой квартиры.