Пастушья корона

— Ах-ха, нащёлкать мы кому хошь могём, — с гордостью заявил Явор Заядло. — Щелкуны мы хучь куды!

«Что ж, попробовать стоило, — подумала Тиффани. — Зато хотя бы намерения у них чистые. В отличие от всего остального».

А внизу, на Меловых холмах, с пригорка открывался прекрасный вид на городишко Дверубахи, отчаянно мечтающий стать чем-то большим, чем единственная лавочка, постоялый двор и кузница. Расположившись на опушке густого леса на этом холме, Королева эльфов оглядела окрестности и улыбнулась. Её всё вполне устраивало.

Ночь выдалась тёплой, и воздух полнился теми же запахами, что и раньше, и небо выглядело так же, как в былые времена. В лунном свете поблёскивала полоса, протянувшаяся через городок, — то ли дорога, то ли текучая вода, но раньше этого не было. Хотя в остальном всё было в точности так же, как на памяти Королевы.

Она обернулась к пленному гоблину — он сидел со связанными руками позади одного из её конных стражей. Королева улыбнулась недоброй улыбкой. Надо будет отдать его лорду Ланкину, решила она. Тот с наслаждением разорвёт презренного гоблина на мелкие кусочки — после того как наиграется вдоволь, конечно.

Но прежде гоблин привёл их сюда, на склон холма. Королева и её воины смотрели на спящую долину внизу. Эльфы были одеты в меховые шкуры и кожу, в волосах и ожерельях красовались перья, стрелы готовы были лечь на тетиву.

Врата, ведущие в этот мир, эльфы преодолели без особого труда. Наиболее сильные почти не ощутили сопротивления — преграда и впрямь сделалась очень тонка. Прежде старая ведьма поддерживала и укрепляла её, не пускала их сюда. Она всегда оберегала свой мир от волшебного народа.

Животные уже почувствовали их присутствие. Едва Королева ступила на землю Меловых холмов, как зайцы на лугах насторожились и замерли, а совы, охотящиеся в ночи, взлетели выше, ощутив появление новых хищников.

А вот люди вечно всё замечают последними. Что ж, так гораздо веселее…

Если не считать тусклого мерцания над курганом на склоне одного из холмов и доносящегося с той стороны шума весёлой пирушки — явных признаков Нак-мак-Фиглей, — ничто вокруг не вызывало опасений. Первое за много лет вторжение эльфов в этот мир не встретило никакого сопротивления, и воины Королевы уже успели чуть-чуть повеселиться. Они покуролесили в паре деревушек: выпустили из хлевов коров, перевернули телеги, заставили молоко в бадьях скиснуть, украли бочонок эля — словом, пошалили немного. Но растущий городок впереди выглядел куда более заманчивой добычей для эльфов, которые так долго не могли позволить себе простых грабительских удовольствий.

Отряд замер, ожидая знака Королевы. Стояла тишина, лишь тихо-тихо позвякивали тысячи бубенчиков на чёрных как ночь конях.

Королева вскинула руку.

Но прежде чем она успела подать сигнал, воздух вспорол душераздирающий визг — словно где-то рядом резали гигантскую свинью.

Звук пронизал все холмы. От оглушительного свиста заныли зубы. Внизу, в долине, воздух, казалось, наполнился огнём. Огромное железное чудовище мчалось по серебристой дорожке прямо к городку, окутанное облаками пара.

Эльфы отшатнулись, отряд мгновенно охватила паника, каждый воин будто сделался меньше, заслышав свист, почуяв запах железа в воздухе.

От Фрезы Шлам небрежно спрыгнул с седла, зубами вытащил каменный нож из-за пояса своего стража, который, ничего не замечая, отчаянно зажимал остроконечные уши, и быстро перерезал верёвки.

— Говорил же я, — с важным видом сказал он. — Вот он, Железный Конь! Последний поезд на Дверубахи, вот что это. Теперь гоблины работают на железной дороге. Сплошь железо и сталь.

Королева не дрогнула. Она знала, что ничем не выдала страха. А с теми, кто испугался, придётся разобраться позже. Эльф не должен выказывать страх перед лицом Королевы. Но мысли её были: «Поезд? Большой. Весь из железа. И мы ничего о нём не знаем. А неизвестное может убить».

— Как нам приручить его? — резко спросила она. — А главное, как заполучить его в нашу собственность? Каких бед мы могли бы натворить, будь у нас такое чудовище!

Душистый Горошек, которого не затронула всеобщая паника, внезапно оказался рядом и улыбнулся. Улыбка его не понравилась Королеве. Она будто расколола напыщенную маску, служившую ему сегодня лицом, а глаза остались холодны и безжалостны.

— Мы будем пытать гоблинов, пока они не расскажут нам, как управлять Железным Конём. А потом они станут делать это за нас.

— Не станут, — заявил От Фрезы Шлам, злобно глянув на эльфа. — Зачем оно им надо?

Душистый Горошек потянулся схватить гоблина, но От Фрезы Шлам мигом сунул руки в карманы, и в воздух взметнулось облако серебристой пыли. Душистый Горошек завизжал от боли и упал с лошади.

Гоблин расхохотался, а прочие эльфы испуганно попятились от него.

— Забыл, что у меня в карманах, а, господин Душистый Какашек? Говорил же про шлам! Шлам у меня в имени. Больно, да? Теперь, если кто умного гоблина тронет, особенно эльф, крепко потом жалеет. — Он показал на Душистого Горошка, чьи чары без следа рассеялись под безжалостным дождём из железных опилок.