Пастушья корона

Не прошло и нескольких минут, как разразилась битва. Прямо-таки была всем битвам битва. Почувствовав лёгкие уколы невидимых игл, Тиффани поняла, что в воздухе разлито электричество. «Как это у эльфов хватило ума напасть перед самой грозой?» – удивилась она. Неужели они забыли, как она однажды обратила гром и молнию против них? Небеса потрескивали от напряжения. Волосы на голове норовили встать дыбом. Она видела повсюду признаки надвигающейся бури, вот-вот хлынет ливень…

Ой-как-мал Билли Мордаст заиграл на визжали боевой гимн, выбрав тональность так, чтобы звук был невыносимым для ушей эльфов, и в ту же минуту со стороны Дверубахи раздался пронзительный паровозный свисток. Словно зверь из железа и пара взревел яростно: «Этот мир – не место для эльфов!»

Фигли и эльфы уже сошлись в бою, и ни те, ни другие не собирались щадить противников. Тиффани заметила, что Фигли применяют собственные боевые приёмы – например, забираются врагу под одежду и сражаются с ним изнутри. Эльфы терпеть не могут ходить в рванье, да и свежий фингал очарования никому не добавляет. Невозможно блистать с фонарём под глазом, подумала Тиффани.

Она вдруг расхохоталась: сыр по имени Гораций[79], которого ей уже довольно давно не доводилось видеть, не остался в стороне от битвы. Он тяжело накатывался на упавших эльфов, а следом к веселью подключалась молодёжь. Юные Фигли лупили врага преимущественно тяжёлыми башмаками[80], но использовали и свои многоразовые дубинки: изогнутые обрезки ногтей шмякали по голове какого-нибудь эльфа и, весело крутясь, возвращались обратно к хозяину. И да, вместе с братьями, даже более яростно, чем они, сражалась Мэгги. «Она прямо как маленькая Инси», – подумала Тиффани. Единственная девушка в клане Фиглей давно ждала шанса показать себя, и тем эльфам, что попадались ей на пути, приходилось ой как несладко. Это был крошечный шажок для девчушки-Фигля, но огромный скачок для всего фигледамского общества[81].

Мисс Тик летала над полем боя, странная сетка, привязанная к её метле, была полна юных Фиглей. Время от времени ведьма тянула за узелок, Фигль весело летел вниз, и бах! хрясь! шварк! – и в конце неизменно «Ааргх!» пристукнутого эльфа.

А ещё мисс Тик азартно поливала головы эльфийских скакунов из бутылочки с зельем, запас которого предусмотрительно наварила у себя в фургончике. Животное на мгновение замирало, потом варево действовало, глаза лошади съезжались, ноги разъезжались, и она тяжело падала на землю. Всадник при этом летел вперёд, через голову скакуна, а стоило ему распластаться на земле, как его облепляли Фигли.

Тут подоспела Летиция (её позвал летун Хэмиш) и неуклюже спрыгнула с лошади. На лице её была решимость, поверх платья надета кольчуга, одолженная королевой Маграт. Летиция ступила на поле боя и не пошла, а каким-то образом заструилась среди эльфов. Словно богиня воды, она обтекала всё, что попадалось ей на пути, на первый взгляд безвредная, но неостановимая. И вдруг те лошади, что ещё держались на ногах, обнаружили, что увязли в трясине. А уж оказавшиеся поблизости Фигли позаботились, чтобы они там и остались.

Однако, несмотря на всё это, Фигли, мисс Тик и Летиция проигрывали битву. Тиффани понимала: сколько бы маленький свободный народец ни залезал в эльфийские подштанники и ни рвал их в клочья, Фигли были на грани поражения.

Белладонна указала ей Душистого Горошка на чёрном коне, и Тиффани полетела прямо к нему, чтобы сразиться. Приближённые повелителя эльфов, разглядев выражение её лица, бросились врассыпную.

А Душистый Горошек рассмеялся:

– А, девчонка, которая любит копаться в земле! Как же я рад тебя видеть!

Тиффани почувствовала хватку его чар, но гнев – полезная штука, а она была зла, очень зла, она ненавидела это хохочущее лицо. Такое самовлюблённое, такое эгоистичное. Лицо существа, для которого нет ничего превыше себя.

– Душистый Горошек – дурацкое имя для такого здоровенного эльфа, – сказала она с ребяческим вызовом.

Эльф вдруг спрыгнул с коня и мгновенно оказался перед ней с клинком в руке. Он больше не смеялся, в глазах горела злоба.

И тут чей-то голос произнёс:

– Не тронь её, Душистый Горошек.

Белладонна вышла вперёд. Очарование полностью вернулось к ней, она была великолепна. Лунный свет выкрасил серебром пряди её волос, заиграл на новых изящных крыльях. Она снова держалась по-королевски и медленно переводила взгляд с одного приспешника лорда-предателя на другого. И такова была её сила и слава, что даже Фигли застыли как вко-панные.

– Как вы могли последовать за этим… изменником? – потребовала Белладонна ответа у своих подданных. – Я – ваша истинная Королева, и я говорю: напрасно вы это сделали. Есть… иные пути. – Она резко повернулась на месте, бархатные одеяния взметнулись вокруг её точёной фигуры. – Я многое узнала. А эта девушка… – она указала на Тиффани, – мой друг.

Тиффани не смогла предотвратить то, что случилось потом.

– Друг? – сплюнул Душистый Горошек. – Друг? У эльфов не бывает друзей!