Пастырь Вселенной

— Ну что же. Мы люди русские, я имею в виду себя и Володю, мадам, у нас, как говорится, уговор дороже денег. Договоримся так: я даю честное слово, что если вы мне предъявите Лайну, живую, то я вас отпущу. Вы, улетая на Анданор, скажете мне — по рации — местонахождение ампулы с противоядием. Если после нее союзный офицер Лайна не придет в сознание или тем более умрет — я отправлюсь на дачу этого, как его, Григория Абрамовича, и расстреляю их всех — и Григория, и Абрамовича, и маму твою, и собачку — это будет справедливо, согласись! Да, и еще — по поводу вашей, мадам, и твоей, Владимир, готовности устроить диверсию в стане врага — это, надеюсь, правда?

— Да, — ответила Лея, причем на удивление искренним голосом, за Володиной спиной.

— Тогда вы захватите с собой новое изобретение наших ученых — приемопередатчик. Рация работает вообще синхронно, — добавил Зубцов. — Для нее любые расстояния не помеха. Так вот, — сказал полковник, — ты дашь мне свое честное слово, что, прилетев на Анданор, постараешься сразу же со мною связаться для получения инструкций. Нам очень нужны свои люди в тылу врага. Ну и, опять-таки, не забывай, что твои близкие остаются в нашем распоряжении. Ну как, подходит?

Владимир, понимая, что, загляни Зубцов в соседнюю комнату, предмет для торга почти улетучится, сказал:

— Подходит.

— Стало быть, по рукам? — Полковник, отложив автомат, протянул Владимиру свою сильную, шершавую ладонь.

— По рукам, — ответил Владимир, пожимая руку Зубцову.

Зубцов обернулся к своему помощнику и, видимо, желая застраховать себя от возможных осложнений с Сопротивлением, грозно спросил у него («Не раньше, чем со мною по рукам ударил», — отметил Владимир):

— Сергей, как, нет возражений?

— Нет, — коротко ответил Сергей.

— Вот и отлично, — потирая руки, сказал полковник. — Стало быть, даю слово, что, если вы мне предъявите живую Лайну, ни я и никто из моих людей ни прямо, ни косвенно не будут препятствовать вашему отлету. Честное слово.

— Хорошо, — сказал Владимир. — А теперь выйдите, пожалуйста, нам надо одеться. Чтобы отвести вас к Лайне.

— Нет, — не мигая глядя на него, сказал Зубцов. — Не пойдет. Одевайтесь так. Сергей, отвернись, — бросил он помощнику, не оборачиваясь к нему.

Владимир молча взял со стула свои вещи и собирался сунуть Лее под простынь, которой она была укрыта, ее плащ. Зубцов же, отрицательно покачав головой, отобрал его у Володи и, лишь тщательно осмотрев карманы, позволил передать его Лее. Наконец, Владимир и Лея, уже одетые, сидели на кровати.

— Итак, где Лайна? — с нотками тревожного напряжения, пробившимися таки в голос, спросил полковник.

— Пойдемте с нами, — сказал Володя и за ручку с Леей отправился в соседнюю комнату, где, скинув одеяло, представил взгляду партизан Лайну, которая мирно спала, одетая в пушистые шерстяные рейтузы и свитер. Зубцов ревниво осмотрел свою невесту и лишь спросил, кто ей волосы обстриг.

— Я, — отозвалась Лея, — надо было осмотреть рану, чтобы ее обработать.

— Как была получена рана? — настороженно спросил Зубцов, нежно трогая пальцем тонкий, малозаметный шов на затылке.

Ему ответил Владимир:

— Один из ее охранников, прежде чем мы его пристрелили, ударил ее стальным прутом. И кожу рассек, и вот сотрясение она получила.

Полковник на деле ничего не смыслил в медицине и в характере тех или иных ран и шрамов, он сейчас скорее ориентировался по интонации голосов Владимира и анданорианки. Судя по всему, полковника все устроило, так как он кивнул, закрывая тему. Кажется, он даже особенно не озаботился тем, что Владимир, мягко говоря, ввел его в заблуждение, сказав, что Лайна спрятана в надежном месте. Видимо, как военный и человек слова, он считал, что предварительные разговоры так и остаются разговорами, а уговор — это уже совсем другое дело.

Затем полковник проверил работоспособность старой рации, с помощью которой их и обнаружил, и, убедившись, что она в рабочем состоянии, передал ее Владимиру, сказав:

— Из космолета свяжетесь со мной по этому устройству. Просто нажмешь на кнопку и будешь говорить.

Далее Зубцов бережно, как ребенка, достал из кармана красный корпус сильно переделанного, даже внешне, мобильники и сказал:

— Запомни — пароль доступа 385. Когда ты нажмешь на Анданоре эту комбинацию, вызов пойдет прямо в штаб Сопротивления. На земной орбите, а также в космосе пользоваться этим аппаратом запрещаю. Вас тут же засекут. На Земле подобным методом связи не пользуются даже оккупанты. На Анданоре же, мы выясняли, этот способ часто используется для связи с дальними колониями, и на сигнал никто не обратит внимание. Договорились?

— Договорились. Пароль доступа — 385, — откликнулся Владимир.

— Смотрите мне, — беззлобно пригрозил пальцем Зубцов. — Чтоб обязательно позвонили, а то я к дяде Грише в гости-то загляну, понял?

— Понял, — сказал Володя.

Дальше Владимир договорился с Зубцовым, что партизаны будут стоять у окна в доме, чтобы Володя был уверен, что они не отправились следом за ними, а дальше Владимир свяжется с Зубцовым уже из поднебесья, откуда сообщит ему, где лежит ампула с противоядием.