Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

– Вы слышали песню Аманды об алапарде, который захотел луну? Хотеть то, чего у тебя никогда не будет – не слишком-то разумно. Заставляет забывать о том, что у тебя действительно есть. Я вам уже слишком многое сказала, господин Олкест. Очень надеюсь, вы понимаете, что я сделала это не для того, чтобы вызвать жалость. На следующую беседу о нравственности я приглашу господина Нэйша. Он обожает рассуждать об… отвлеченных понятиях.

Пылал камин. На кровати неподвижно разлёгся словно окостеневший законник, рука свесилась, открывая знак Музыки на ладони… И стояла хрупкая, раннеутренняя тишина, и я не знал – как нарушить её. Следил, как тонкие пальцы в шрамах сдвигают крышку с кастрюли, и ароматный пар прогонял изнутри тяжесть, но приносил внезапный лёд: что я наговорил, зачем вообще зашёл так далеко, вёл себя как мальчишка, это полное…

– Дно, – сказала Арделл, когда я открыл рот, чтобы извиниться.

– Ч-что?

– Осадок выпал, дно поменяло цвет. Видите? А теперь разрежьте-ка наволочку.

В любом случае, нам предстояло платить хозяйке слишком за многое. Я молча стащил наволочку с подушки – осознавая себя всё более по-идиотски. Из-за того, что начал вообще не с того.

– Воздействие похоже на одну из охотничьих артеловушек, – сообщила Арделл. –Зверь отключается, будто костенеет. Вены вот проступают, как здесь. Только тут какая-то новая разновидность.

– Туман?

– Ага. Артеловушки его не дают. В общем, он к ночи должен очнуться, только мышцы будут побаливать, так что… давайте сюда ткань. Мочите вот так, растираете его поверху, должно снять побочки. И да, ноги тоже нужно растереть. И если вы не хотите допускать меня к этому деликатному делу…

Я заверил (как можно более легким тоном), что мне можно поручить растирание законника. К чести Арделл, она не ввернула шуточку наподобие «Неужели вам не кажется это неприличным».

– Из полос ткани потом наложите компрессы туда, где жилы проступили, – и уселась рядом с кастрюлей за стол, задумчиво катая в пальцах… что там, стеклянный шарик? Аптечный пузырёк? Сувенир?

– А… что вы будете делать?

– Поразмыслю. И надо будет с Мел связаться, узнать, как у них там.

Ангелы Единого – я совсем забыл, что Мелони тоже на выезде. Что там бешеный яприль… что, может быть, ей грозит опасность.

Ромовый запах зелья клонил в сон. Я выполнял работу молча – стараясь сосредоточиться на том, что было ночью, на алапардах, на Ребенке Энкера – и мысли ускользали и размывались, плавали словно в дыму или в том самом густом, сером тумане. Вытесненные иным – жуткими откровениями о варгах.

Знал ли хоть кто-нибудь из тех, кто писал монографии и энциклопедии? О «сеятелях», о том, как варги ощущают рождение и смерть? О бесплодных женщинах и о женщинах, отдающих детей?

«Быстрый расцвет, медленное увядание, – сказала Арделл, когда мы прибыли в город. – Некоторые полагают, что это скорее плата…»

Теперь я знал – за что. Но что-то во мне так и не желало примиряться с этим. С тем, что именно ей выпала такая доля. Не для кого себя беречь.

В комнату наконец-то пролилось утро – просочилось с неохотой через латаные занавески лавандового цвета. Комната разукрасилась сиреневыми оттенками: разворошенная кровать, разбросанная одежда законника. Догорающий камин и застывшая за столом Арделл – взгляд устремлен в пространство, губы сжаты. Тербенно тоже не шевелился – но сердце у него стучало ровно и чётко. Я наконец-то соорудил компрессы, прикрыл Крысолова пледом и принялся собирать одежду со стула. Повернулся, чтобы отнести в шкаф – и встретил пристальный, изучающий взгляд Арделл.

– Я мешаю?

Она медленно покачала головой. Подняла руку, раскрыла пальцы.

– Вы, случайно, не помните, у него на ладони была Печать?

– У этого… Ребенка Энкера? Если помните, я же полз по улице, спасаясь от вас и от алапардов… и орал, между прочим. А вы… Хотя нет, вы бы тоже не увидели, у него были такие рукава, что можно было рассмотреть только пальцы.

– Именно, – пробормотала Арделл. – Только пальцы.

– Он пытался скрыть чистую ладонь? Скрыть, что он варг?

– Пытался скрыть ладонь, ага. Но не то, чего на ней нет, а то, что есть…

Разумеется, в случае с Чудом Энкера любая Печать будет выглядеть глупо – разве может посланник небес… или демон… или варг, кем бы он ни был, носить на ладони знак Камня? Меч, линию ветра или пламени?

– То есть вы и его считаете фальшивкой? Как и этих… злонамеренных варгов? Но в таком случае – зачем кому-то этот спектакль? Это всё как-то слишком…

Арделл встрепенулась, будто осененная какой-то догадкой. И в ту же секунду на меня свалилось осознание.

– Постойте, но алапарды? Вы, говорили, что кто-то перехватил контроль…

Жаль, что я так мало вслушивался в её мимолетный шепот нынче вечером. Меня слишком занимал бессознательный законник, которого придется куда-то там тащить.

– Там был еще кто-то, – выговорила Арделл почти торжественно. Поднялась, сматывая и разматывая кнут, и начала нетерпеливо мерять шагами комнату. – Там, в переулке. Кто-то наблюдал со стороны, и это он перехватил у меня контроль над животными. Только вот…