Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

— А зачем? Там разве много живности? Я читал об аномалиях этой местности, — ха, а о чём он не читал? — И разве оттуда не бегут магические твари, как из Алчнодола? Я хочу сказать, ведь аномалии там схожи, а в Алчнодоле из животных — медведи, волки, кабаны и прочее, но не бестии. А немагические животные как трофеи не настолько привлека…

Смотрит на меня. И медленно вползает под шапку совсем.

Будто я не знаю, что знатным охотничкам подавай «настоящую потеху». «Кабана-то может и «пустой элемент» завалить, — похохатывал отец, любуясь своим атархэ. — А вот яприля — ещё не каждый маг сумеет».

— В Заброшенных лесах не так уж пусто, — говорит Грызи терпеливо. — Животные туда забредают за пищей: можно поживиться корнями, грибами, шишками. Снежные антилопы и яприли приходят за ягодами. Хищники — за зайцами и кабанами. Кое-где в окрестностях серные источники — к ним собираются раненые звери. Да ещё Тёплое озеро. Туда даже одиночные альфины забредают время от времени.

Если там альфин, то охотнички — фаршик. Я такого красавца видела только раз, издалека: огромный, погладить — в прыжке вряд ли достанешь, пушистый… и кисточка на хвосте.

— Профессионалы? — если с этими придурками серьёзные охотники и егеря, животным может и не поздоровиться.

Грызи качает головой. Ну да, ехали-то развлекаться, а не на настоящую охоту. Каждую зиму кучу трупов таких вот развесёлых охотничков откапывают из снегов.

Пухлик поясняет дальше. Что свора собак у недоохотничков была, и даже неплохая. А слуг при них было мало — и то, больше обслуга, чем егеря. Половину обслуги они оставили на этих самых кораблях, когда двинули искать приключений на всякое. В Заброшье.

— Не зная местности, — уточняю. Похоже, тут и работы всего ничего: добраться до тел и дать сигнал тем, кто их погрузит.

Пухлик цветёт всеми цветами. На нём три шарфа, и все — то в пламени, то в кувшинках. А вон на том беспамятники. Нойя его, что ли, собирала?

— А вот здесь готовьтесь повалиться от изумления. Оказывается, единственный, кто знает местность — это тот самый Халлен Аграст. Потому что, видите ли, это вот уже четыре года как — земли его папашки. Охотничьи угодья. Знаете, как у аристократов Крайтоса водится: ты там, где потеплее, а угодья — где у зверей мех получше. И купил он эти земли, надо полагать, за бесценок.

Пауза обозначается разве что тем, что Мясник перестаёт изображать истукана. Поворачивает лицо и начинает кушать Пухлика взглядом. Неспешно. По кусочку.

Морковка выныривает из-под шапки — и как еще не задохся?

— Может, конечно, я повторяюсь… но зачем? У Скорпионьих гор дурная слава. Все эти легенды о белых скорпионах. О тайных орденах, которые ютились в той местности и убивали каждого, кто сунется. И сама Катастрофа Обнищания…

Дай волю Его Светлости — он про это самое Обнищание в красках распишет. Ещё и иллюстрации намалюет. Руками в воздухе. Он-то про это поэмы в своё время писал. И мне на мозги капал теориями в духе: оу, пы-пыщ, посмотри, из Кайетты уходит магия, рождается всё больше «пустых элементов», и нет сильных Целителей или Стрелков, да и из земли магия вытекает тоже — всё, нам конец, катастрофа, помрём.

Правда, пока это самое Обнищание коснулось только Алчнодола, который непонятно почему лет пятьсот назад так обнищал, что теперь магию прямо-таки жрёт. С Заброшьем всё не так гадко. Там что-то не так с водами — связь то сбоит, то её нет совсем, и в виры лучше не соваться, точно не туда вынесет. Ещё Дар на Печати использовать тяжело: тоже сбоит.

— Трудная местность, — шелестит Нэйш. — Неровный рельеф. Испарения, гул и Обнищание. Там теряют нюх ищейки. Сбиваются артефакты поиска. И не могут работать Следопыты. Верно, Мелони? Ты же там…

— Полезнее некоторых.

Вылез, тоже, знаток. Я его и без Дара уделаю. Грызи тоже так думает: когда Морковка начинает своё «кудах-тах-тах, но как же Мел тогда…» — она чеканит:

— Мел отлично читает следы и ладит с животными, Господин Олкест, за вас я вполовину не так спокойна.

Морковка дуется, Пухлик добивает аудиторию:

— Да, а я ещё не говорил, что поведение нашего клиента — выше всяческих похвал? Он, знаете ли, на коленях ползал, чтобы мы нашли его сыночку. При этом не обронил ни полсловечка о том, что у него там в угодьях — хотя уж поверить можете, мы пытались.

— Нужно было не брать дело, — хором выдаём мы с Его Светлостью. И удивлённо глядим друг на друга.

— Нужно было, — соглашается Грызи. — Он явно искал группу не из Крайтоса. Это тоже подозрительно.

Как и то, что он позвал варга, а не направил слуг или наёмников.

— В Крайтосе же тоже ковчежники, — вспоминаю, — две группы.

Грызи отвечает коротким, раздражённым жестом.

— Я пыталась с ними связаться, но они не очень-то желают делиться сведениями.

У Грызи нелады со своими. В общинах её считают предательницей из-за побега. Другие ковчежники нашу группу тоже недолюбливают. Потому что, видите ли, мы перехватываем у них заказы. И потому что в группе устранитель.

Задание — тухляк. Понятно без слов Пухлика.

— Понимаю, — отвечает Грызи на мой взгляд. — Но там счёт может идти на минуты. Может, кто-то ещё жив.