Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

— …то ты зря полагаешь, что Рифы кишат дружелюбными, открытыми охранниками, каждый из которых тебя облобызать готов. Для «ската» он себя вел еще вменяемо, уж можешь поверить: там через одного были и похуже, а бывало — так и полные психи попадались. Думаю, дело тут было малость в другом.

Злобная Берта завела сладкозвучные рулады, тряся за грудки какого-то мужичка из деревни. Мужичок имел наглость притащиться просить в долг и теперь философски качался в мощных лапищах трактирщицы. Крысолов поглядывал на это с явным намерением вмешаться от имени властей. Я подумывал, как деликатнее донести до законника ту истину, что он еще не все узнал о нравах Рифов.

— В общем, не знаю, заметил ты или нет, но Рифы как-то не изобилуют публичными домами. А женский корпус, конечно, имеется, но уж очень в стороне. Словом, они, как бы это тебе сказать, там все мужики. А «холодилки» на всех не напасешься, да и стоит зелье недешево. Вот и получается, что среди охраны как-то… популярны симпатичные мальчики. Из заключенных не особо заберешь: они внутри бараков тоже довольно быстро расходятся… по рукам.

Судя по всему — я таки обрушил на Тербенно неподъемную истину. Крысолов позеленел так стремительно, что я как-то невольно подвинул к нему свою полупустую кружку.

Тербенно протестующе замычал и с негодованием кружку отверг. Потом что-то вспомнил и кружку торопливо потянул к себе. Видать, кто-то на Рифах все же ляпнул ему, что таких как он тут вечно нехватка. Ну, и смысл дошел только сейчас.

— Ну, а поскольку ни у кого из новичков обычно как-то нет желания делить койку с двумя-тремя старшими коллегами — то тут ты тоже представил правильно. Обычно собирается трое-четверо, новичку как следует дают по почкам, а потом уж… кх… по графику.

«Морских коньков» у нашего корпуса было немного. Я успел увидеть четырех, так, мельком, к заключенным их близко не ставили, гоняли по курьерским поручениям. Да и что на них смотреть — навидался «коньков» барачных. Бледные, с выпитыми взглядами — те, которые не смирились. Бывает, прыгают в море или еще как-то кончают с собой. Могут и покончить с каким-нибудь из своих мучителей. Гибкие, развязные, с улыбкой шлюх — те, которые смирились и научились ценить преимущества.

И зная, что Нэйш не выглядел ни тем, ни другим…

— Скольких он положил?

— Четверых. Господин Джарви сказал, что потом вмешались еще двое… но этим попало, так сказать, от двух сторон, так что они, скорее всего, разнимали. Господин Джарви занимался последствиями драки лично. И решил не докладывать наверх, поскольку повреждений было немного. Строго говоря, повреждения были только у Сакриста: разбит нос, синяки, что-то вроде того. У остальных каких-либо ран не наблюдалось — вот только они не сразу смогли разогнуться от боли. Пришлось привлекать целителей с серьезными зельями. Но самое странное — то, чем кончилось разбирательство. Остальные охранники утверждали, что новенький их спровоцировал и он был зачинщиком драки. Но у господина Джарви явно были сомнения по этому поводу, так что он предложил Сакристу рассказать — что произошло, и по желанию перевестись в другой блок, раз уж возникла такая… м-м, ситуация. На что Шев Сакрист ответил, что все в порядке, и небольшое недоразумение — тут я цитирую — свое небольшое недоразумение они разрешат с другими охранниками сами.

Я не выдержал и загоготал, вызвав в Злобной Берте поток недовольного бухтения из-за стойки. Боженьки — могу себе вообразить, как это прозвучало! И с какой ухмылочкой было сказано.

— Хороший способ сказать «вы все уже завтра перевидитесь с вашими покойными пра-пра!»

— Если это тебя веселит, — желчно выдал Крысолов, — то вот еще: остальные участники драки настаивали, чтобы его перевели. Господин Джарви удовлетворил эту просьбу — так Шев Сакрист попал на Северные Рифы, прослужил там год с лишним… и, как я понимаю, просто исчез куда-то однажды. Не вернулся из увольнительной на берег — насколько я сумел понять, со «скатами» такое случается.

— Нашел себе другую работёнку или вовсе наплевал, — я всё подносил запись к глазу, так и этак, силился рассмотреть — что же там может быть. — В его стиле. Ты, случайно, не припомнишь — этот господин Джайви не обмолвился насчёт его Дара?

— Шева Сакриста?

— Нет, Эвальда Шеннетского — мне всегда было интересно, что у Хромого Магистра под перчаткой. Само-то собой, Сакриста. Ты не спрашивал? Тут ни шнырка не разберешь, а начальник мог бы помнить: Дар Щита — редкая штуковина.

С Крысолова слегка облетела торжественная позолота.

— Это разве первостепенно?

— Вроде бы нет.

Только я вот уже больше девятницы пытаюсь вспомнить — и не могу: он носил перчатки? Должна же быть какая-то причина — почему ни я, ни остальные не обратили внимание… такой редкий Дар. Заключенные должны бы обсуждать в бараках…

Может, и носил — двенадцать лет прошло, кто теперь разберёт. «Скаты» на Рифах часто перчатки надевают. Магия всё равно используется только при бунтах, а перемазаться о заключённых в кровищу и грязищу — то ещё удовольствие.