Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ)

Ночка выдалась прохладной для второй девятницы месяца. Луна Глубинницы принимала ванну где-то в небесах – плавала в розоватой пене облаков. Питомник дневной засыпал: сонно похлопывали крыльями грифоны, погромыхивала хвостом стимфа; единороги фыркали – готовились отойти ко сну. Зато просыпался ночной питомник, и всё чаще раздавалось настойчивое «урлюлолюлю» гарпий-бескрылок, порыкивание драккайн, бурчание уже почти что выздоровевшей мантикоры… а вот алапард выдал ленивое, растянутое «аррррау».

В первый день здесь я полагал, что ночью в питомнике будет потише. И уснул исключительно из-за жизненного опыта, в котором значились учебка законников, Рифы и гостиницы вейгордского побережья.

А ещё в воздухе застоялся пронзительный яблочный дух.

Яблонь в питомнике и возле него было предостаточно. От мелкой, корявой, усыпанной алыми плодами – под окном «Ковчежца», до дуплистой, раскидистой и огромной – уже за оградой. А теперь вот настала пора основного урожая – и Фреза сутками пропадала за варкой повидла, а Аманда постигла новые вершины выпекания яблочных пирожков на меду. У вольерных и Изы добавилось работы – обтрясать ветки и собирать паданцы. Зверушки вроде яприлей, единорогов и лайлов гроски от такой пищи были в бурном восторге. Впрочем, себя вольерные и Иза тоже не забывали, так что вся округа который день благоухала сидром.

– Мне нужно рассказывать тебе о правилах поведения, Лайл? – справился Нэйш, который шаг в шаг следовал за мной по тропочке.

– Думаю, я как-нибудь да обойдусь без подробных инструкций.

Что-что – а это Арделл донесла до меня в подробностях. От «Находиться в прямой видимости с напарником» до «Постоянно держать при себе снотворное» и «Ни в коем случае не лезть на рожон». В свой первый ночной патруль я ходил вместе с ней же, пару девятниц назад, второй был вместе с Мел. И оба раза прошло сносно – помимо того, что Мел то и дело сигала в кусты обниматься со знакомыми зверушками.

Четвертый раз – та грань, когда к работенке пора бы привыкнуть. Только вот перед тобой неотвратимо вырастает тёмная стена деревьев – и на лесную тропу вступаешь с трепетом, как в первый раз.

Питомник остаётся за спиной – малость чокнутый, но, в общем, довольно уютный питомник, где звери отделены от тебя клетками и досками загонов. Само-то собой, приходится заходить в клетки по работе. Но это… не то. Особенно ночью.

Днём тоже приходилось прогуливаться по заповедной части – проверял вместе с вольерными кормушки, наполнял зельями поилки, Арделл учила читать следы и показывала тропы перед ночными патрулями. Дубы, ясени, кустарники, дикий виноград, дальше вглубь – ели и сосны, ничего, словом, особенного. Животные большей частью отсыпались где-то на полянах и за кустами.

А ночью вот питомник менялся. Словно сдёргивал с себя бархатно-зеленую шкурку притворства – и становился опасным и… чуждым.

Тени съели последние закатные лучи, перемигнулись и надвинулись, извиваясь от предвкушения. Деревья потянули лапы – с тихим, насмешливым шелестом приглашая покружиться с ними в ночном хороводе. И начали один за другим зажигаться огни, будто в ответ звездам на небесах. Желто-зелёные и ярко-зеленые точки, переползающие с места на место – сперва одиночные, а чем дальше в лес, тем гуще, больше, чаще… Праздничная иллюминация – светляки-гроздевики, которые встречаются там, где много магических животинок. Облегчает патрулирование: не нужно постоянно держать фонарь. Если бы только это сборище гроздевиков не превращало ещё лес во что-то призрачное – словно из страшных сказок. Не ходите, деточки, в лес за огоньками – не вернётесь…

– Нервничаешь, Лайл.

Шёпот напарничка над ухом заставил меня взлететь на фут вверх.

– Подсказать – почему?!

Свет гроздевиков обратил физиономию устранителя в что-то потустороннее и зловещее – ещё и глаза стали совсем зелёными.

– Смотри на это как на небольшую прогулку. Отличная ночь, чтобы подышать свежим воздухом.

Из глубины питомника донёсся неопознанный, но зловещий вой. Нэйш не повел бровью – что взять с человека, который в заповедной части пропадает не только ночами. Он ещё и на рассвете тут пробежки устраивает: это я узнал от трепетливой Уны. Славные такие тренировочки по утрам в любую погоду, по принципу: «Если во время пробежки на меня нападёт хищник – это проблемы хищника».

Судя по излияниям Уны, хищники передавали информацию об отмороженности устранителя из уст в уста. Иначе как объяснить то, что, никто пока не запал на движущуюся мишень. С фатальными последствиями для себя.

– Мы даже можем встретить браконьеров, – кажется, это была сомнительная попытка меня подбодрить.

Я молча отвернулся и затопал по тропе. Нэйш тихо хмыкнул за спиной и – лёгкий шорох кустов – соскочил с тропы вбок, скользнул между деревьями. Шаг у устранителя переменился, стал текучим и бесшумным, и его стало чертовски сложно различать в темноте. Впрочем, как и Мел и Арделл – эти вообще сливались с лесом, но верный инстинкт предупреждал: где-то тут, идут рядом со мной, время от времени находят меня взглядом…