Пастырское богословие, т.1

У святого Апостола Иоанна меланхолический темперамент. Меланхолик живет преимущественно внутренними чувствованиями, способен и к бурным порывам («Воанергес»). Господь часто отделяет от Двенадцати Иоанна и сближает его с практически — деятельным Петром и ставит в особенно близкие отношения к Себе. Иоанн склоняет на грудь Спасителя свою голову. Он один и у Креста Голгофы. К меланхоликам относится и Нафанаил. Он осмотрителен и осторожен. Источник его недоверия к Филиппу — глубокое доверие к Слову Божию. Господь его не укоряет за недоверие, а называет истинным израильтянином, в котором нет лукавства (Ин. 1,46–47). Господь таким людям раскрывает наиболее глубокие тайны Своего лица и дела. Он вводит их предпочтительно пред другими в ближайшее общение с Собою. Предостерегает от крайностей и увлечений.

Апостолы Фома и Филипп — флегматики. Здесь духовная жизнь сосредоточена преимущественно на деятельности рассудка. Флегматик обладает своеобразными, устойчивыми и независимыми взглядами. Господь ограничивает излишнее доверие к своему рассудку Фомы и возвышает веру в восприятии истины над знанием.

Иуда Искариотский — холерик. Практик, делец. Власть и деньги — вот к чему он стремится. Быстрое решительное действие воли. Разочарование в образе Мессии делает Иуду вором, обманщиком и предателем. Господь старается осветить односторонность практического мышления Иуды путем расширения его духовного кругозора, указанием на иное отношение к предметам (Ин. 12,8); с полотенцем и водою Христос склоняется к ногам Иуды, озаряя светом Своей любви его жестокосердие.

Всех вообще учеников Христос Спаситель часто спрашивал, поняли ли они Его, и постепенно их возводил к «единому на потребу»[73].

б) Душепопечительство ко всем людям

«Мое учение не Мое, но Пославшего Меня» (Ин. 7,16), «Я ничего не делаю от Себя» (Ин. 8,23), «Я и Отец одно» (Ин. 10,30), — так говорит Христос, свидетельствуя этим единство Своей жизни и душепопечительности с Отцом Небесным. По воле Отца, по Его неизреченной Любви к людям был послан в мир Сын Божий, дабы «всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную».

Основным проявлением этой Божественной Любви Отца и Сына явилась Голгофская жертва, примирившая Бога с человеком и создавшая новые отношения Бога к человеку и человека к Богу. В жертвенной любви и заключается вся суть душепопечительства Спасителя в течение всего Его общественного служения.

Это служение началось с призыва к покаянию (Мф. 4,17). Покаяться значит перемениться, из грешника сделаться достойным Царства Небесного. Но как подойти к душе грешника, чтобы расположить его к духовному обновлению? Нужно разглядеть в ней зародыши добра и побудить их к произрастанию.

Иисус Христос как Сердцеведец видел эти спасительные зерна в каждой душе человеческой и соответственно воздействовал на нее. Так Никодима, алчущего духовной истины, Он призвал к «рождению свыше» (Ин. 3,2–4); Закхея, подвигнутого верой влезть на дерево, чтобы видеть Христа, Он пожелал встретить в его доме, чтобы создать в нем решимость от веры перейти к спасительному делу: раздать полимения нищим и вчетверо оплатить обиженным (Лк. 19,2–9). В простых бесхитростных людях Он видел здоровую нравственную основу для духовного обновления и приближал их к Себе (Ин. 1,45–50). Поэтому и общество грешников и мытарей Он предпочитал обществу праведников (Лк. 19,10; Мф. 9,13), общество нуждающихся во враче предпочитал обществу считающих себя здоровыми (Мф. 9,12).

Проявляя разнообразие в душепопечительстве к окружающим людям, Христос таковым же был и в Своем учении. Проникновенной душепопечительностью согреты Его слова о потерянной драхме и пропавшей овце (Лк. 15,4–7). Теплотой отеческой ласки и душепопечительной любви проникнута Его притча о блудном сыне (Лк. 15,20–24). В ней Христос раскрывает тайну взаимоотношения Бога с грешным человеком. Грешник должен лишь «придти в себя» и сделать шаг к Отцу, чтобы неизреченная любовь Божия сделала все остальное для его спасения.

Непостижимой высоты душепопечительность Спасителя достигла на Голгофе, когда Он молился за распинателей (Лк. 23,34), заботился о Матери (Ин. 19,25–27), открыл вход в Царство Небесное покаявшемуся разбойнику (Лк. 23,40–43) и отдал душу Свою «за други Своя», за весь род человеческий.