Хотела бы я поглядеть, с каким лицом он воспримет весть о потере Очакова и Кинбурна…
Дядя твой, мой братец, повёл себя именно так, как я ожидала. Офицера, привезшего «решение сенатское», велел в подвал посадить, а сам разослал курьеров в Астрахань, в Дербент и к хану калмыцкому, чтобы присягали на верность тебе, как новому императору. Волынский-то в Астрахани едва к измене не склонился. Вроде светлый умом человек, а ненадёжный. Впрочем, у нас ещё есть время подумать над тем, где взять надёжных.
Школы нужны хорошие, сынок. Школы. С них всё начинается.
Даст Бог, рожу вскорости, и к началу похода смогу, хотя бы и в карете, выступить с армией. Я обещала, сынок. Батюшке обещала, когда он умирал, что возьму Очаков. Значит, так и будет.
И спасибо тебе за то, что помог мне пережить вчерашний день. Похороны ни у альвов, ни у людей не являются приятным для семьи покойного занятием, а мы с тобою, да Павлик с Наташей… Что там говорить, сынок. Ты сам знаешь.