Пасынок империи

— Да, ну! А Франсуа Вийон не знал.

— Франсуа Вийон был вор, хулиган и пьяница.

— И гениальный поэт.

— Ну, это его потом раскрутили. И до сих пор не могут перевести то, что написано на воровском жаргоне. Неудачный пример, Артур. У меня тормоза крепкие.

— Это вы сейчас так говорите. А вот представьте себе: окажется у одного из ваших военачальников жена красавица. И только вы решите отправить этого совершенно лишнего в вашей жизни Урию на войну, как…

— У меня активизируется нейронный контур кнута, — улыбнулся Нагорный. — У меня есть жена, Артур, и другой мне не надо.

— Это вы сейчас так говорите. А как будут девушки вешаться на шею пачками…

— Уже вешаются.

— Но вы железный?

— Стараюсь таковым быть.

— Старайтесь, Александр Анатольевич. Будем из вас делать гвозди.

— Артур, ну, что ты заладил «Александр Анатольевич» да «Александр Анатольевич»? Я тебе уже сколько времени тыкаю! «Саша» — вполне нормально.

— Ну, как? С будущим императором разговариваю. Да и разница в возрасте лет двадцать.

— Да, ладно. Сыну Анри Вальдо должно быть все равно, с кем он разговаривает с императором, или с последним солдатом повстанческой армии Тессы. За что я тебя и ценю. Давай на брудершафт выпьем.

Он подлил мне морса.

— Я уж надеялся на шампанское, — вздохнул я. — Или сливянку.

— Не держу! — сказал Нагорный.

И мы выпили морс на брудершафт.

И я подумал, что потенциальный будущий тиран скорее выгнал бы меня взашей после всего, что я ему наговорил, чем предложил перейти на «ты». Да и троллил я его скорее из спортивного интереса, чем от реальных сомнений.

— Саш, а когда ты придешь к власти, ты пить совсем запретишь? — спросил я.

— Не совсем. Но ограничу.

Стажировка

Лето подходило к концу. Близилось время бурь и штормов. Мы с Маринкой еще ездили на море или в горы. Я действительно успел отдохнуть, как и обещал Старицын, но не в такой степени, как бы хотелось. Приходилось регулярно ходить к нему на сеансы для увеличения IQ и в ОЦ на тренинги. Некоторые из занятий мне казались даже полезными, некоторые занимательными, но лета было жалко.

Тренеры пожимали руки всем слушателям, а преподаватель «Мирного разрешения конфликтов» еще и повадился использовать меня в качестве учебного пособия: «Вот нам Артур сейчас покажет».

Я заполнил анкету на портале Генпрокуратуры как претендент на работу стажера. Кроме стандартных вопросов там был развернутый психологический тест, и я думал, что на нем точно срежусь. Но мое резюме отобрали, а за тест поставили почти высший балл. И пригласили на собеседование.

В кадровой комиссии было две женщины и трое мужчин. На портале я успел прочитать, что стандартная комиссия состоит из двух психологов, следователя, юриста и специалиста по кадрам.

Собеседование проходило в здании Генпрокуратуры в небольшой комнате с таким же окном во всю стену. Комиссия сидела за подковообразным столом, выпуклой частью к окну. Мне предложили место с другой стороны, в самом центре.

Разговор начал мужчина в середине.

— Меня зовут Валентин Яковлевич, я возглавляю кадровую комиссию. У нас пока есть только номер вашего резюме. Как нам к вам обращаться? Назовите имя, фамилию пока не надо.

— Артур, — сказал я.

Неужели не узнали? Насколько я вообще медиа-персона?

— Прежде всего, к вам есть вопросы у психолога, — он кивнул женщине справа.

Она чем-то напомнила мне жену Старицына: круглое лицо, пухлые руки и внимательный взгляд.

— Артур, меня зовут Анна Анатольевна, — сказала она. — У меня вопросы по вашему психологическому тесту.

Честно говоря, сердце у меня екнуло, но я заставил себя улыбнуться.

— Какие красивые имена у всех на Кратосе!

Анна Анатольевна заулыбалась.

— Вы с Тессы?

— Да. Все никак не избавлюсь от акцента. Это может помешать?

— Ни в коей мере, — сказал Валентин Яковлевич. — Мы бы хотели видеть сигнал с ваших модов во время разговора. Вы нам дадите пароль доступа?

Мне хотелось ехидно поинтересоваться: «А, может быть, сразу под биопрограммер?» Но на тренинге по собеседованиям нас строго настрого предостерегали от таких вопросов. Хотя о подобных проверках предупреждали. Моды передают физические и биохимические параметры: давление, температуру тела, интенсивность потоотделения, пульс, уровень адреналина, серотонина и всего остального. Не так мощно, как биопрограммер, но, если человек врет, боится или волнуется — видно сразу.

— Да, конечно, — сказал я и роздал им пароль.

— У вас очень странный психологический тест, — начала Анна Анатольевна.

И, наверное, у меня скакнуло давление или поднялся уровень адреналина, или и то, и другое, потому что лицо психолога стало очень заинтересованным.

— Честно говоря, обрадовался 95 баллам из 100, - сказал я. — И решил, что все в порядке. А в чем странность? 95 — это разве плохо?

— Артур, это очень хорошо. Слишком. По некоторым параметрам просто идеально. Например, по умению держать себя в руках. Так не бывает. Тест не естественный. И я вижу, что вы знаете причину.

— Не знаю, — сказал я. — Предполагаю. Вы раньше не видели подобных тестов?

На тренинге нас очень убеждали не отвечать вопросом на вопрос, но было любопытно.