Патефон [СИ]

Финн появляется с ранними сумерками. В булочной пусто, покупатели заходят редко и по одному, и поэтому он и Роуз болтают, облокотившись о прилавок. Рей слушает в основном, но иногда ей есть что добавить. Роуз служит ей переводчицей.

Парень выкладывает на прилавок стопку книг из своего рюкзака.

— Оформил пропуск в библиотеку Университета.

Он обращается с книгами бережно, как со священными реликвиями, и Рей это нравится. Она изучает цветные корешки: основы философии, драматургия и мифология.

— Но ты ведь не студент, — удивляется Роуз. — Зачем тебе?

Финн смотрит на них исподлобья.

— Думаю, может, сдать экзамены на следующий год, — произносит он неуверенно, будто боится, что они поднимут его на смех.

Но Рей воодушевляет его желание.

А Роуз спрашивает:

— А почему год назад не прошел? Не набрал баллы или собеседование провалил?

Финн тушуется еще больше и вздыхает.

— Да я и не пытался. У отца шиномонтажка. Типа семейное дело. Мне и не позволили поступать. Он и сейчас не знает, что я собираюсь.

— А что будет, когда узнает?

Финн в притворном равнодушии пожимает плечами.

— А если не поступлю, то и признаваться не в чем будет.

Рей горячо жестикулирует.

— Обязательно поступишь! — переводит ее слова Роуз.

Финн дарит им слабую, но все же искреннюю улыбку.

— Я вообще-то никому, кроме вас, не рассказывал. Так что, если поступлю, приду сюда с шампанским.

Роуз ловит его на слове.

Рей бросает взгляд на часы. Ожидание волнами ходит в ее груди.

— Беги уже, — замечает та с понимающей усмешкой. — Я закрою. Сегодня мой черед задержаться.

Рей тут же скидывает с себя передник и спешит одеться и подхватить свой рюкзачок. Она машет обоим на прощанье, прежде чем выскочить на улицу, и торопливо шагает по тротуару, не заходя сегодня ни в сырную, ни в овощную лавку.

Направляясь прямиком домой, она сворачивает с улицы к дому, теряясь в темноте переулка, когда вдруг кто-то подхватывает ее и кружит на месте. Не успев испугаться, она узнает Бена, хотя едва различает его в темноте.

Он со смешком ставит ее на землю, потом целует, обняв ладонями лицо, а она в ответ крепко держит его за кисти.

— Так долго… — жарко шепчет он ей на ухо, и Рей медленно сгорает то ли от опалившего ее висок дыхания, то ли от опалившего мысли желания.

Они поднимаются по лестнице на ее этаж, обгоняя друг друга, как дети, спешащие наперегонки, только еще и умудряясь вырывать друг у друга короткие жадные поцелуи.

Рей никогда не напивалась допьяна, но отчего-то уверена, что это ощущается именно так.

Пока она открывает входную дверь, Бен обнимает ее сзади, продолжая оставлять поцелуй за поцелуем на ее щеке и шее. Внутри ей все же удается зажечь свет, и они почти чинно снимают с себя верхнюю одежду. Рей тянет Бена на кухню, улыбаясь его замешательству.

«Поужинаем?» — спрашивает она взглядом, потянувшись за продуктами к крошечной кладовке.

Он понятливо кивает, а потом исчезает в прихожей, возвращаясь со своим сброшенным прежде на пол городским рюкзаком. Пока Рей разогревает масло на сковороде, он выкладывает на маленький столик хороший плотный блокнот на кольцах, как для рисования, баночку с чернилами и перья для письма.

«Вряд ли я смогу это приготовить», — пишет она ему на уголке сегодняшнего листа отрывного календаря.

Бен усмехается и протягивает ей бутылку сливочного ликера. Рей постукивает пальцем по стеклу. Дорогой. Такого она еще не пробовала.

— Я не знал, где здесь винный, — признается он. — Взял у друга из домашнего бара.

Он так близко, и большими пальцами оглаживает ее предплечья, пока она держит бутылку, наклоняясь, чтобы поцеловать. Ужин удается лишь потому, что масло начинает плеваться на раскаленной чугунной поверхности.

Они едят в тишине, но их глаза ни на миг не прерывают красноречивого диалога. У Бена выразительный взгляд; имея возможность наблюдать за ней, не касаясь, он отчего-то делается настороженным и даже скованным, чутко при этом реагируя на любое ее движение. Ей кажется, будто он ждет ответа на вопрос, который так и не задал.

После они сидят в гостиной на полу, и их выдержки хватает на то, чтобы Бен объяснил ей, как сильно нужно давить на перо, чтобы получить линию необходимой толщины. Конечно же, у нее не получается так легко и непринужденно, как у него. Рей с восхищением следит за тем, как линии складываются в слова, и не сразу замечает, что выведенное им имеет смысл.

«Я не могу без тебя», — читает она и ловит отражение вспышки собственных чувств в его пожираемых внутренним огнем глазах.

* * *

Больше всего ему нравится запах ее коленей. Он наклоняется к ним и проводит носом ближе к внутренней стороне бедра. Пахнет теплом, нежностью и самой Рей.

Бен раздевает ее медленно. Не так, как в прошлый раз, когда он лихорадочно торопился и его руки тряслись.

Он желал этого целый день.

Он целует ее под платьем и поверх платья, с радостью подставляя голову ласке ее рук. И в момент, когда она падает на спину на диван, в этот момент, опьяненный то ли ликером, то ли своей нуждой, он добавляет к поцелуям слова, произносить которых не планировал. По крайней мере, не так.

— Поехали со мной.