Патетическая

– Найдём в тебе мы три ответа. Один – закажем для обеда; другой – отыщем для приметы и будем радоваться смеху; четвёртый – мы не знаем; последний – третий, как комета, он хочет вырваться наружу и к Афродите путь найти.

Никита был в страхе и некотором трепете и задал свой вопрос:

– Я ищу один вход и выход в башню?

– Так, вход иль выход ищешь? – спросили громогласно две сестры.

– Вход, – ответил Ник.

– Тогда познал ты горечь поражения: убьёшь воинствующую леди и сможешь ясно видеть цели.

Ник был рад, он отправился в путь к башне.

Проходя мимо тёмного леса, его мысли слегка касались Афродиты.

Башня. Ник остепенил шаг, он прошёл мимо существа, которое стояло тут уже несколько сотен лет и непонятно чего искало – либо свободы, либо рабства. Подойдя близко к башне, он увидел птицу, вроде бы чайку, которая весьма сильно кричала, по-своему – по-птичьи. Видимо, птица потеряла своих птенцов. Она была хрупкой и лёгкой, словно роман Джейн Остен. Увидев Никиту, она ринулась на землю и, когда почти коснулась ее, то превратилась в человека. Став, как женщина, она свирепо направилась к Никите, на ней был шарф – алый, а меч был настолько крепок, насколько много проливал крови.

– Остановись! – крикнул ей Ник.

Он видел, что она в отчаянии, но не мог ничего поделать.

Медленно и тихо подлетел орёл и пленил её. Она бросила меч и упала на колени – плача. Он взлетел вверх, как можно выше – словно до облаков, и ринулся в свободном падении на неимоверной скорости в эту птицу-женщину. Он резко и бодро встал и направился в башню с мыслью: “Учи дабстеп, сука”.

Башня была, как небоскрёбы в Чикаго. Только там происходит обычно что-то человеческое, а тут – нечеловеческое.

Никита вошёл в один вход, где был один выход, и это – не стол акушера. Это была тёмная башня, в которую он вошёл с “ноги”, чуть не выбив при этом дверь, как Эйнштейн или Кант, только те её тихонько, медленно так приоткрывали, а Ники чуть не выбил её, словно Тайсон – зубы сопернику.

Он шёл медленно, спокойно, в коридоре царила мёртвая тишина. Прислуга его не встретила, разберётся потом. Из главной кухни были слышны голоса, явно там было очень шумно. Когда он вошёл, некий тип играл на гитаре очень как-то живо, бодро. Королева четырёх источников была за главную, её власть простиралась на бескрайние просторы жизни, она повелевала дыханием природы и оттенками молний. Ник не снимал пальто и прямо в нём сел за стол. Он думал о том, кто испортил траву возле его дома, в тот день, когда он просто вышел на улицу, чтобы подышать вечерним воздухом и пережить свои взлёты и падения, но некто захотел бросить ему вызов. Что ж, да начнётся игра!

Все его любезно поприветствовали. Справа от него сидел его брат, у него был текстильный магазин, а слева – молодая девушка, принцесса потайных дверей. У неё был ключ ото всех дверей, не только потайных. Когда-то давно Ник искал воздух для змей и ящериц, и она ему очень сильно помогла. Королева слегка провела рукой, и цветы на столе повелевали пчёлами – заиграл пчелиный живой танец, было очень весело. Королева любовалась не пчёлами, а взглядами! Тринадцать Пфаров из глубин веков хлопали дружно и смеялись, как дети малые. Пфар – это странник. Четыре высоких человека, но с кровью отнюдь не человеческой, сидели с холодными лицами, элегантно и грациозно повелевая водой. Их напиток – небесный – вино. Говорят, что если кто-то разбавляет вино, они хоронят его не на общем кладбище, а в теплице мёртвых или в колодезе живых, кто готов пить воду, даже если в ней человеческая душа. Ещё двое – простой садовник и философ, а иногда гувернант или наоборот.

Королева, которая была его матерью, попросила принцессу как-то развлечь Ника, и она с полной покорностью начала выполнять её просьбу.

– Ники, что у тебя нового? Как ты поживаешь? Ну-ка, расскажи мне, – обратилась к нему сестра с искренней вежливостью.

– Всё отлично. Я жду.

– Кого ты ждёшь, братец?

– Его.

– Пусть! Он подождёт! А ты ответь, чем дышишь? Чем ты украшен и чем слеп? – сказала сестра.

– Твоими мыслями и миром, что Афродита породила.

– Её ты любишь?

– Словно, да! – сказал Никита.

Королева, облокотившись на стол и легко подложив кисть руки под подбородок, смотрела на них. Но мрак был рядом.

Никита сидел в гостиной, слушая первую симфонию Брамса на Яндекс.Музыке, потому что вторая была капельку недотраханная, словно папа римский – первая симфония.

Когда Ник вышел в коридор, то увидел живого носорога – подарок матери.

– Мой герой, – сказала мать, крепко обнимая Никиту.

– Мам, мне не нужен носорог, – сказал Никита маме, слегка смущённый таким подарком.

– Ну, возьми, милый, радостно и приятно будет мне.

– Ну, что я буду с ним делать.

– В светлый день, что неподвластен гибели, найдёшь ты в нём отраду для погибели, – когда она ему это сказала, то коснулась его руки, и на ней появилась татуировка носорога, и она сказала:

– Твой отец ждёт тебя, время его настало.