Патогенез. История мира в восьми эпидемиях (ЛП)

По всей Европе распространение холеры сопровождалось гражданскими беспорядками и волнениями. В Германии и России нападали на армейских офицеров, обеспечивавших изоляцию, а иногда и убивали их. В Венгрии толпы людей нападали на замки и расправлялись с дворянами, которых они обвиняли в отравлении населения. В Великобритании народный гнев был направлен на врачей, которые доставляли пациентов в больницу для изоляции и лечения. Это произошло не только потому, что врачи играли более заметную роль в охране здоровья населения, чем в Восточной и Центральной Европе. К моменту первой вспышки холеры недоверие к врачам достигло апогея. В 1829 году Уильям Берк был осужден и повешен за убийство шестнадцати человек и продажу их тел для препарирования в медицинскую школу Эдинбургского университета. Его второй обвиняемый, Уильям Хейр, стал государственным информатором в обмен на иммунитет.

Дело вызвало большой общественный интерес: 25 000 человек пришли посмотреть на казнь Берка. Во время публичного вскрытия тела Берка в Эдинбургской медицинской школе произошел небольшой бунт, когда толпы студентов-медиков, собравшиеся у входа, поняли, что для них нет места. Убийства привлекли внимание общественности к тому, что тела необходимы для медицинских исследований. Как отмечает Эванс, это "возродило давние народные обиды на анатомов, а эпидемия холеры была воспринята как еще один пример того же дела". Поэтому, когда толпы нападали на врачей, пытавшихся доставить подозреваемых в холере в больницы для изоляции, они искренне боялись, что пациентов собираются убить, а их тела использовать для медицинских исследований.

В ответ на такое бурное противодействие правительства стран Европы отказались от мероприятий в области здравоохранения, направленных на прекращение распространения холеры. Британский подход к здравоохранению, основанный на принципах laissez-faire, отражал экономическую политику того времени и означал, что страна оказалась плохо подготовленной к новому приступу холеры.

Владельцы магазинов мира объединяются

Зарисовка четырех нуворишей с Севера, вспоминающих о своих скромных корнях, попивая свое "Шато де Шасселас", иллюстрирует важное последствие промышленной революции: она дала возможность таким людям, как Обадия и его друзья, за одно поколение подняться от крайней бедности до комфортного богатства. Это нарушило давно устоявшиеся структуры власти. В начале XIX века большая часть населения была лишена возможности принимать участие в принятии политических решений как на национальном, так и на местном уровне. В Британии доминировали несколько тысяч семей, владевших большей частью земли и монополизировавших важные политические посты. Во многих случаях эти люди происходили от норманнов, пришедших из Франции вместе с Вильгельмом Завоевателем в 1066 году. Хотя члены парламента избирались, система была полна идиосинкразий. Например, Олд-Сарум - крошечная деревушка на юге Англии, в которой было всего три дома, но она отправила в Вестминстер двух членов парламента, в то время как в Лондоне их было всего четыре, а многие северные промышленные города, включая Манчестер, вообще не имели своего представительства.