Патология

В тот раз они ее проигнорировали.

Сейчас они ее поджидали.

Петра пошла к ним. Оба мужчины были усаты. Один белокожий, другой — смуглый. У того и другого синий галстук.

Светлый мужчина сказал:

— Детектив Коннор? Лью Родман, отдел по борьбе с организованной преступностью.

Тон деловой. Ни следа улыбки. Над бескровными губами усы цвета сухой травы. Усики его партнера, словно линия, проведенная черным карандашом.

Эти мужчины хотят поговорить с ней о Селдене? Потому что именно она его опознала? Приятно, когда тебя одобряют.

Петра улыбнулась.

— Рада встретиться с вами. Каковы ваши планы в отношении Омара?

Родман и Черный Карандаш переглянулись.

— Кто такой Омар? — спросил Карандаш. Одобрения в их глазах не было и в помине.

— В чем тогда дело? — поинтересовалась Петра.

— Можем мы поговорить в укромном месте?

— Прежде объясните, в чем дело.

Родман взглянул на партнера. Смуглый человек сказал:

— Дело касается практиканта, которого вы опекаете. Айзека Гомеса.

— Айзек? С ним все в порядке?

— Это, — сказал Карандаш, — мы и пытаемся выяснить.

Их бронзовая «краун виктория» стояла в дальнем конце стоянки. В машине было душно, стало быть, какое-то время они там находились. Петра села на заднее сидение, а Родман и Карандаш — его звали Бобби Люсидо — поместились впереди и открыли свои окна. О Петре не подумали и воздуха ей не дали.

— Жарко, откройте окно.

Родман повернулся, раздался щелчок, и она наконец-то могла дышать.

Люсидо оглянулся. Его редеющие волосы были напомажены, черные пряди полосами перечеркивали лысину.

— Так что вы можете нам сказать о Гомесе?

— Ничего, — сказала Петра, — пока не объясните мне причину вашего любопытства.

Люсидо бросил на нее раздраженный взгляд и отвернулся. Слышно было, как он вздохнул. Потом он снова обернулся и посмотрел ей в глаза.

— Вы ведь его нянька. Петра не ответила. Люсидо ей улыбнулся.

— Ситуация такова: Гомеса заметили в обществе известного наркоторговца и прочих очень плохих парней.

Синяк на лице. Мальчик действительно попал в беду.

— Вы, похоже, не удивлены.

— Конечно, удивлена. Вы, наверное, шутите.

— Да, мы затейники, — сказал Родман. — Сегодня выступаем в телешоу «Фабрика смеха», завтра — в «Ледяном доме».

— Кто этот «плохой парень»?

— А вы не знаете?

Она почувствовал, как вспыхнуло лицо:

— Я ему нянька в полицейском деле. То есть на работе он рядом: работает на компьютере, ездит вместе со мной, куда требуется. А знаю я то, что он гений: он поступил в медицинский колледж, ради удовольствия готовится защитить вторую докторскую диссертацию, и это в двадцать два года. Вы хотите рассказать мне, что происходит? Пожалуйста. Хотите драмы? Учитесь тогда актерскому мастерству.

Черная нитка усов на лице Люсидо опустилась и вновь поднялась. — Докторская диссертация ради удовольствия?

— Не может быть, — сказал Родман. Петра молча на них уставилась.

— Ну, хорошо, — сказал Люсидо, — возможно, ему нужны разные удовольствия.

Он снова от нее отвернулся, и Петра услышал шелест бумаги. Ей передали что-то через сидение.

Черно-белая глянцевая фотография семь на восемь. На ней Айзек и тощий парень. Сидят рядом друг с другом. Парень действительно тощий — втянутые, как у наркомана, щеки, опущенные уголки глаз. Сидят они, похоже, в кабине ресторана. Обитые фанерой стены, еды на столе нет. Возможно, дешевый бар. На наркомане черная одежда, над верхней губой жалкие усики. Агрессивно вызывающая прическа: макушка обрита наголо, на висках волосы оставлены, через правое плечо перекинута косичка, длинная и тонкая, как угорь.

Айзек выглядел как Айзек: аккуратный, чистый, рубашка застегнута на все пуговицы. Только глаза смотрят по-другому.

Более напряженно. Сердито?

Они с наркоманом сидят очень близко друг к другу. Камера поймала их в серьезный момент.

— Кто этот тощий? — спросила Петра.

— Флако Джарамилло, — сказал Бобби Люсидо. — По-испански это так и звучит — «тощий». Флако Джарамилло или Мауси или Кун Фу — это из-за косички. Настоящее его имя — Рикардо Исидор Джарамилло. Он известный наркоторговец. Говорят, что он за деньги убивает людей, хотя никогда за это не привлекался.

— Из какой он банды?

— Он не член банды, — сказал Родман, — хотя знается с бандитами Восточного и Центрального Лос-Анджелеса.

Омар Селден хватался Марселле, что выполняет поручения различных банд. Уж нет ли здесь связи? Петра пригляделась к фотографии.

— Где это снято?

— Так много вопросов… — протянул Бобби Люсидо.

— Если вам требуются ответы, то вы обратились не по адресу.

— Как случилось, что вы стали работать с Гомесом?

— Мне его направил капитан. Он действовал в соответствии с приказом заместителя начальника участка Рэнди Диаса, а тот получил распоряжение от члена муниципального совета Рейса.

— Да, да, этот собачий бред мы прочли, а нас интересуют его связи с подонками, такими как Флако Джарамилло.

— Ну так его и спрашивайте, детектив Люсидо! — сказала Петра. — Я его знаю только как прилежного практиканта.

— Зовите меня Бобби, а это — Лью. Место, где мы сделали фотографию, находится на Пятой улице, рядом с «Кантина нуэва». Там ошиваются дельцы, негодяи, обманщики и прочая сволочь.