Патологоанатом. Истории из морга

Имеет ли это какое-нибудь значение? Ну что ж, будем надеяться, что когда непосвященные читают детективные романы или смотрят документальные фильмы о работе судебно-медицинских лабораторий, они способны отличить реальность от медийных фантазий и понимают, что писатели и режиссеры подчас следуют идиотским клише только для того, чтобы придать драматизма или сексуальности вполне заурядным сценам. Типичный пример – это показ привлекательных женщин-экспертов, которые исследуют место преступления, щеголяя модными прическами, которые красиво колышутся от дуновения установленных в съемочном павильоне вентиляторов, и это при том, что я умолчу о блузках с низким вырезом и высоких сексапильных каблуках. На самом деле все знают, что в реальной жизни судебно-медицинские эксперты и следователи, осматривающие место преступления, одеты в белые синтетические костюмы и носят маски, чтобы их ДНК не попала на лежащие перед ними улики, не так ли? К несчастью, это знают не все, и подобные, с виду кажущиеся безобидными, произведения киноискусства создают прозекторам мрачную или, в лучшем случае, неприятную репутацию.

Около десяти лет назад, когда я проходила стажировку в муниципальном морге, одна съемочная группа привлекла нашу команду к съемкам телевизионного сериала под названием «Детективы смерти». Главным героем этого фильма должен был стать чудесный патологоанатом, доктор Дик Шеперд. Мы были очень рады и польщены этой возможностью серьезно показать, как и зачем работают патологоанатомы. Для съемок фильма, правда, надо было получить согласие родственников умерших и местного коронера. Как это ни удивительно, это согласие было получено, и съемки начались. Единственное условие, которое поставил директор морга Эндрю, заключалось в том, что нам дадут возможность посмотреть окончательный вариант фильма перед его публичным показом. Как оказалось, эта предосторожность оказалась нелишней. В окончательном варианте сцену, когда мы извлекали для исследования мозг из полости черепа, дополнили видом кафельной плитки, забрызганной кровью. Мы были в шоке. Очевидно, мои ежедневные усилия с помощью моющих средств сохранить в прозекторской стерильную чистоту, не произвели должного впечатления на съемочную группу, и они решили, что зрители потребуют крови. Мы исправили эту досадную оплошность, а в остальном фильм получился просто великолепным.

Я была удивлена числом семей, которые дали разрешение на съемку. Мы думали, что нам придется выдержать серьезную битву, но, как выяснилось, многим родственникам, на самом деле, было интересно узнать, что именно происходит за закрытыми дверями морга. Кроме того, многие думали, что если патологоанатомические данные, полученные на вскрытии их близких, напомнят каким-то зрителям испытываемые ими симптомы, то эти люди скорее обратятся к врачу. Таким образом, не исключено, что показ вскрытий по телевизору помог спасти хотя бы несколько жизней.

Приглашение на телевидение всегда волнует, но для меня, стажера, выполняющего работу, к которой я стремилась всегда, возможность показать себя на ней друзьям и родственникам стала подлинным событием. Я помню, что пригласила к себе всех друзей и родственников, усадила за попкорн, и мы стали ждать начала первой серии. Мы все сгрудились вокруг телевизора. Гости в основном сидели на полу, я же поместилась на диване, стиснутая с обеих сторон двумя моими подругами. Все молча жевали попкорн ожидая, когда закончатся титры. После короткого вступления все увидели меня – маленькую хрупкую блондинку, вскрывающую огромными серебристыми ножницами грудную клетку умершего.

Ко мне повернулись девять удивленных лиц. Руки с попкорном застыли на полпути к открытым ртам.

– В чем дело? – воскликнула я, переводя взгляд с одного лица на другое.

Кажется, мои друзья так и не поняли, в чем суть моей работы. Думаю, что большинство из них никогда и не задумывались об этом, да и не желали задумываться. Так было до тех пор, пока они не увидели, какая грубая физическая сила требуется от меня на работе. Один из друзей сказал: «Я думал, ты там просто перебираешь бумажки или что-нибудь в этом роде», а другой заметил: «Я-то думал, что ты наводишь на них макияж!» И так думают очень и очень многие. После просмотра документального фильма эти недоразумения были развеяны. Друзьям уже не надо было ничего додумывать и воображать.

Исправление таких ошибок очень важно для меня, потому что мы, персонал моргов, делаем все, что в наших силах, чтобы поддерживать достоинство нашей профессии, которую многие считают низкой и неприличной. В прозекторской чисто, как в операционной, и мы хотим, чтобы родственники умерших знали об этом, а не велись на телевизионную картинку, которая подтверждает их худшие страхи и опасения.