Патриарх Филарет. Тень за троном

Фёдор Никитич вошел в историю как человек, возглавлявший древний и славный боярский род Романовых. Однако он был первым по счёту Романовым в этом роду! Как такое получилось? Да очень просто: фамилии в XVI в. далеко не всегда были в ходу. Знатные люди исчисляли предков просто от отца к сыну Боярам, составлявшим опору Московского государства, это было легко. Все службы их предков прослеживались по документам и летописям, чтобы, не дай бог, представители другой знатной семьи не претендовали сесть выше их за столом на пиру или стать главнее на воеводстве. Так что родственников, их заслуги, чины и награды бояре каждого рода помнили, как «Отче наш». И не только своих помнили, но и историю родов основных конкурентов знали очень хорошо. Так что боярским родословным в пределах истории Московского княжества вполне можно верить. А вот в том, что было до появления их предков на московской службе, верить можно лишь изредка…

Род будущего патриарха Филарета восходил к Андрею Ивановичу Кобыле, московскому боярину ещё при великом князе Симеоне Ивановиче Гордом (княжил с 1340 до 1353 г.). Тёмное происхождение Кобылы давало позже свободу для родословных фантазий. Писали, что отец его, Камбила Дивонович Гланда (или Гландал), был жмудским князем и бежал из Пруссии под натиском немецких крестоносцев. Прибалтийские племена пруссов после упорной борьбы с рыцарскими орденами были разбиты и к 1294 г. завоеваны. Коренным пруссам было запрещено владеть землей, язык их истреблялся, а само название Пруссии присвоили себе немцы.

Вполне возможно, что легендарный Камбила, переименованный на русский лад в Кобылу, потерпев поражение на родине, уехал на службу к великому князю Дмитрию Александровичу, сыну Александра Невского (1250–1294). По преданию, Камбила крестился в 1287 г. под именем Иван — ведь пруссы были язычниками, — а сын его при крещении получил имя Андрей.

Гланда стараниями позднейших генеалогов вёл свой род от короля пруссов Вейдевуда, или Войдевода (на русский манер — князя-воеводы). Согласно легенде, появившейся после воцарения Романовых, этот король получил престол в 305 г. от Рождества Христова от брата Прутена, ставшего верховным жрецом при священном дубе. Крепкий Вейдевуд правил 74 года (305–379) в мире и согласии. Заметив приближение старости, рассказывает легенда, он разделил владения между 12 сыновьями и на 114-м году жизни сам сделался верховным жрецом, водворившись в дубовой роще близ Ромнова. Отсюда в гербе потомков его наличествует дуб.

Славянское или родственное ему язычество, однако, было любезно не всем историкам. Поэтому позднейшие генеалоги с легкостью записывали Вейдевуда в аланы и гунны или в норманны-викинги. Также и Камбилу Гланду обзывали немецким рыцарем, который из религиозного рвения возжелал сражаться не с обычными прибалтийскими язычниками, а с татарами и для того уехал на вассальную татарам Русь и принял православие! (Действительно, смешно звучит.)

Следует отметить, что на Вейдевуда могут претендовать и латыши, в исторических песнях которых отражены приключения царя и жреца Видевуста, внука (по материнской линии) бога Перкунаса (Перуна). Первый латышский царь также имел брата Прутена и 12 сыновей, дожил до 116 лет, стал верховным жрецом и вдобавок отличился — сжег сам себя на костре перед священным дубом[13].

Русских генеалогов начала XVIII в. вдохновлял, конечно, не пример латышей, а образ Владимира Красно Солнышко, известного как святой креститель Руси, который тоже оставил, согласно легенде, 12 сыновей. Их вообще радовала мысль сблизить происхождение Андрея Кобылы с историей династии Рюриковичей. Генеологи Рюриковичей сочли легендарного князя Рюрика потомком — аж в 14-м колене — Пруса, первого правителя якобы славянской Пруссии. Совсем уже легендарный Прус был объявлен родственником… римского императора Августа. Таким образом русский великокняжеский дом второй половины XV и XVI вв. ненавязчиво заявил претензию на имперское наследие Первого Рима. Императоры же Второго Рима — Константинополя — завещали свою власть русским князьям, когда Константин Мономах прислал царские регалии великому князю Владимиру Мономаху (короны Константин соседям действительно рассылал, только Мономахов венец не имеет к ним отношения).

В последней четверти XVII в., когда специальная родословная комиссия при Разрядном приказе собирала материалы для общей генеалогии российского дворянства, Шереметевы как прямые потомки Андрея Кобылы сообщили, что их предки выехали на Русь из Пруссии. А другой потомок Кобылы, С. А. Колычёв, став при Петре I первым русским герольдмейстером, развил легенду о Вейдевуде, чтобы и в Пруссии его предки оказались не последними людьми[14].