Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович

Теперь, по мнению противников церковной реформы Никона, следует учитися истинному благочестию и правой вере не русским у греков, а совершенно наоборот: грекам у русских. Аввакум говорить на соборе греческим патриархам, что у них благочестие стало «пестро». «И впредь приезжайте к нам учитца: у нас, Божиею благодарю, самодержство. До Никона отступника в нашей России у благочестивых князей и царей все было православие чисто и непорочно, и церковь немятежна». Никита, указывая на потерю греками истинного благочестия, говорить: «и твоему, государь, Богом утвержденному государству от тех греков коея истины искать»? Он заявляет: «а вселенские патриархи от великого гонения бесермевска не то едино, но и прочее обычное христианское благочестие истеряли, и ныне нам от них уже нечево искать: был они источник и пресох и сами вельми страждут». По поводу введения Никоном амвонов в русских церквах он замечает: «а что он, Никон, указывала на иерусалимскую церковь и цареградскую, что-де ныне в них таких амвонов нет, во Иерусалиме и Константине-граде и в прочих церквах не то едино, что тех сущих амвонов не стало, но и на верху их крестов несть, — и тому ли нам ревновать?» Инок Серий пишет: «а по отпадении в Риму и но взятии Царя-града от турок есть ли хотя один во святых, кто прославлен в коем граде или монастыре? Но и старых знаменоносцев мощи все истребили и безвестно истеряли, и святые места разорили и осквернили, и книги все истребили и исказили! И чего от них ныне нам приимать? И для чего в российском государстве староутвержденную святыми знаменоносцы веру и чин переменять, и после их переделывать вновь»? Соловецкие челобитчики заявляют: «тебе, великому государю, ведомо и известно: самые лучине греческие учители, егда приезжают в русскую землю, и не един лица своего перекрестить но умеет и ходит без крестов. А у нас, государь, невежи и поселяне им дивятца и говорят, что-де они, палестинские власти, пастыри и учителе нарицаются и в иную землю учити приезжают, а сами и лику своего пере крестить не умеют, то-де чему нас поселян научити, и какова-де от них научитеся нам в православной вере исправления... В лепоту убо, государь, призвать (греческим властям) в твое государство, благочестивое российское царствие, самим учитись православной христианской вере и благочестию навыкати, яко да довольни будут в своей земле и иных научит»... От начала во святей обители нашей самих тех греческих и русских киевских властей: митрополитов, и архиепископов, и архимаритов, И игуменов присылных бывало много и ныне есть; а присылаются все греческия власти того ради, чтобы им навыкнуть у нас в обители православные христианские веры, истинного благочестия и иноческого чина. И аще бы, государь, до сего времении у нас была неправославная вера то бы их, греческих властей, для исправления к нам под начал в Соловецкий монастырь не присылали». Указывая затем на предосудительные действия греков еще в древнейшие времена относительно болгар, челобитчики говорят: «посему же и нынешнее их в нашей русской земле греческое учение всякому, здрав ум имущему, разумети мочно, яко учение их неправедно и ложно; понеже бо еще в добрую пору, до турского взятия, еще тогда во благоденствии им сущим, толикия в них лукавства, и сребролюбия неправды бяху, и церкви Божии не апостольски снабдваху и православную веру на мзде в нечестие предаваху: то которого нам от них ныне в православной вере хотети доброго исправления, кроме точию еже развращения, а православные веры истребления». Инок Авраамий пишет: «греки (афониты) нашу русскую Псалтирь со следованием сожгли, и книгу Кирилла иерусалимского сожгли, и ныне немало. И какое их ныне православие? Какия ереси нашли во святых тех книгах? А наши владыки ныне у них переимают новые чины и уставы на соблазн всему христианству. Научать их греки и курятести, и табаку пити по еретически».[Сожжение на Афоне русских книг греками, о чем упоминает Авраамий, есть исторический факт. В 1660 году, известный старец Арсений Суханов, сопровождая из Москвы иерусалимского патриарха Паисия, прибыл с ним в Молдавию, и остановился в метохе сербского афонского Зографского монастыря. Игумен и братия этого метоха, которые были сербы, говорили Суханову, что греки-афониты сожгли на Афоне московские печатные книги по следующему случаю: «некто у них был старец честен-сербин, житием был свят и вы всем искусен и леты стар, жил в ските и держал книги московские у себя, и крестился крестным знаямением по-московскому, как писано в книге Кирилла Ерусалнмского, что напечатана в Москве, да и прочих-де тому же учил». Узнав об этом, греки-афониты призвали старца на собор к ответу и называли московские книги еретическими. И он им говорил, что есть у них книги старинные сербские письменные, а в них-де писано о крестном знамении так же, как и в московских. И тое-де книгу письменную, сыскав, принесли на собор и спущали с московскою печатною книгою, и все-до сошлось слово в слово против московской печати, а та-де книга, как писана, 130 лет тому». Московская печатные книги и сербскую старую рукописную книгу. в которой тоже заключалось учение о двоеперстии, греки-афониты сожгли, причем главным деятелем в этом был ахридский архиепископ Даниил, который в то время случился на Афоне. Суханов собрал от очевидцев точным сведения о сожжении русских книг на Афоне, и так как Даниил ахридский в это время находился уже в Молдавии, то он и был привлечен к ответу иерусалимским патриархом Паисием, которому жаловался на него Суханов. Дениил, уличаемый очевидцами, в присутствии патриарха, Суханова и других, дал такое показание: «было-де во Афонской горе так, собрал вся старцы на сербского старца, Дамаскина именем, что он крестится не по-гречески и иных тому учит, и того-де старца, поставя на собор, допрашивали, — откуду он тому научался? И он-де указал на сербскую на письменную книгу, что в ней так писано креститься. И тое-де книгу, взем у него, сожгли, а та-де книга старинная сербская, тому 130 лет как написана, и тому-де есть письмо, зде прислано из Афонской горы к митрополиту Стефану Торговицкоиу». С своей стороны и старец Чудова монастыря Пахомий, также, как и Суханов, сопровождавший из Москвы иерусалимского патриарха Паисия, доносил государю: «а за крестное воображение и за книги, которые пожгли (на Афоне), говорил вопреки, и против правил святых отец стоял святыя Афонския горы старец Феодор, житием духовен, и греческие, государь, старцы хотели иво убить до смерти». Григорович, при посещении им Афона, в одной книгн Хиландарского монастыри прочел заметку, что в 1650 году, когда на Святой горе происходили прения о крестном знамении, «сожогоша книги московские на карчиах греци и духовника Дамаскина, и попа Романа, и ученика их Захарию в темнице эатвориша и глобиша их 60 гроши. Оле 6еда от лукавого рода грьческого, Мца маиа ки велие 6есчестие сотвориша восем серблем и болгарам».]