Патриарх Пимен. Путь, устремлённый ко Христу

В сентябре 1918 года красногвардейцы зверски расправились с протоиереем Константином Голубевым, настоятелем Богоявленского собора. Он был известен своим твердым исповедничеством и пламенной миссионерской проповедью. Безбожники арестовали отца Константина, несколько дней держали в тюрьме, а затем приговорили к расстрелу без суда и следствия. Страдалец был еще жив, смертельно раненный, когда его бросили в ров и заживо закопали! Вместе с ним были убиты и сброшены в общую могилу солдат, отказавшийся стрелять, и сердобольная заступница — женщина из толпы, следовавшей за о. Константином к месту казни[27].

В том же 1918 году в окрестностях Богородска закрыли Берлюковский Николаевский мужской монастырь с соборным храмом во Имя Святой Троицы. В монастыре, основанном еще в начале XVII века, находилась святыня обители — чудотворный образ (обретенный в 1829 году) «Лобзание Христа Спасителя Иудою»[28]. Монахи, следуя давней традиции, собирали пожертвования, обнося окрестные села и города этой редкой иконой, весьма почитавшейся местным населением. Непременно посещали они село Воскресенское и город Богородск. Икона «Лобзание Иуды» запомнилась Сергею Извекову еще с детских лет как символ совершенной преданности Иисуса Христа воле Божией:

Прими, Господь, стремленье
И душу облегчи,
Мне даруй исцеленье
И вере научи.

После закрытия Берлюковской пустыни эта икона была принята Покровским храмом села Воскресенского, и перед ней порой молился будущий Патриарх. Впоследствии эта икона не раз возникнет в его жизни как знак, подаваемый свыше[29]. Вскоре под сводами богородских храмов оказались святыни других закрываемых монастырей — образ преподобного Сергия из Троице-Сергиевой Лавры, икона преподобного Саввы Сторожевского из Звенигородского Саввино-Сторожевского монастыря, Иерусалимская икона Пресвятой Богородицы из подмосковного города Бронницы[30].

* * *

В Богородскую среднюю школу имени В. Г. Короленко Сергея Извекова приняли в 1924 году сразу в 3-й класс, что с очевидностью свидетельствует о его незаурядных умственных способностях. То была образцовая школа, бывшая гимназия, сохранившая дореволюционные традиции и прежний состав учителей. По успеваемости он всегда был среди лучших учеников, отличаясь к тому же разносторонностью интересов, с увлечением занимаясь в самодеятельных кружках. Технические и гуманитарные предметы одинаково увлекали Сергея. После занятий его видели то в одном, то в другом школьном кружке. Сохранилось удостоверение, данное ученику III группы Извекову Сергею Михайловичу, что он «является лаборантом физкабинета школы им. Короленко и ему разрешается посещать кабинет во внеурочное время». Об этом в свое время с удовольствием вспоминали его учителя: Елизавета Алексеевна Писловская (русский язык и литература), Николай Алексеевич Клюев (физика), Евгения Романовна Буткевич (немецкий язык), Петр Порфирьевич Махов (рисование) и другие.

Сергей в школьном классе сидел «на Камчатке», то есть на последней парте. Было у тогдашних педагогов такое неписаное правило — лучших учеников, наиболее даровитых, схватывающих на лету, сажать подальше от доски, освобождая места в первом ряду для отстающих. В старших классах Сергея Извекова избрали председателем ученического исполкома, что свидетельствует о его высоком авторитете у учащихся и преподавателей.

Земляку Патриарха Пимена журналисту Е. Н. Глазкову удалось в 1988 году встретиться и побеседовать с одноклассницами Сергея Извекова — Анной Григорьевной Поляковой и Клавдией Яковлевной Виноградовой. Вот что они вспомнили:

«Сидел он вместе с Юрой Тихомировым, они друзья были. Скромный очень. Был поведения хорошего… высокий, худой, красивый. Пел он замечательно. И мама у него очень хорошая была: добрая, сердечная, всегда нас, девчонок, приметит, ласковое слово скажет. И сестра моя Надежда его знала. Они даже вместе на лодке катались в Косино, на озере.

Я лет двадцать тому назад с ним виделась. Поехала в Загорск, зашла в Лавру и вижу: стоит кто-то в сутане. Присмотрелась: да ведь это он, Сергей! И он меня узнал, посмотрел так сердечно, дескать, подходи, поговорим. Но не смогла я этого сделать, словно ноги одеревенели, так оробела» (А. Г. Полякова).

«Мы, девчонки, узнали, что в Богоявленском соборе Сережа Извеков поет. Идем слушать его, любоваться. Голос у него был очень красивый. Мы бедовыми росли, бывало, вечером увяжемся за ним, а он, худющий, длиннющий, от нас бегом бежит, через парк домой. Не замечал он нас»[31] (К. Я. Виноградова).

Убегая от сверстниц-воздыхательниц, в праздничные и в свободные от учебы дни отрок Сергей неизменно был в храме Божием.

В Богоявленском соборе он читал и пел на клиросе, пел в хоре, которым руководил регент Иван Матвеевич Кузнецов. Был дружен с протодиаконом Тихвинского храма Филиппом Машно, иеродиаконом Геннадием, учился у них мастерству.