Патрик Батлер защищает

Тот споткнулся о деревянную раму витрины, широко взмахнул руками, потерял равновесие и повалился на спину.

Прежде чем он влетел в магазин, Хью разглядел его лицо, изумленное, испачканное кровью, которая сочилась из пореза над правым глазом. Он упал на осколки фарфора, ударился виском о мраморную статуэтку богини Дианы, которая подкатилась прямо к разбитой витрине, и полностью отключился.

Теперь оба подручных отца Билла бесчувственно лежали в пустой витрине — один на животе, другой на спине, врезавшись головой в грязную картонку с рекламой перчаток мертвецов. На заднем плане неуклюжая фигура мистера Коттерби скакала и хрипела от радости.

За немыслимо короткое время сердце и нервы Хью Прентиса обрели благословенный покой.

Но Патрик Батлер, хотя и запыхавшийся, не мог никого надолго оставить в покое.

— Покойтесь в мире, — пропыхтел он.

— Черта с два! — крикнул Хью. — Бежим отсюда!

— Правильно.

Батлер снова напялил шляпу, выскочил на дорогу, схватил короткоствольный револьвер Змеюки и прибежал обратно. Шагнув в витрину, он вложил оружие в руку мужчины в котелке, прижав к рукоятке его пальцы. Потом сунул в руку рыжего бритву, на рукоятке которой уже имелись его отпечатки.

— Бежим! — взмолился Хью, таща его за полу пальто. — Там сирена… полиция…

— Не спешите, мой мальчик, успокойтесь, потише, — уговаривал взбудораженный Батлер. — Сначала убедимся…

Он умолк. Послышалось тяжелое топанье ног, у Хью тревожно перехватило горло, точно так же, как у задохнувшегося Батлера.

Но это оказался всего-навсего Джонсон, возвращавшийся из театрального фойе. Он бросил взгляд на место действия и огорченно поморщился.

— Не успел! — трагически воскликнул он и, совсем потеряв голову, рванулся вперед. — Ух ты! Хозяин снова дрался, а я опять не успел!…

— Джонсон! — окликнул его Батлер, мгновенно обретая прежнее величие.

— Слушаю, сэр.

— Бегите обратно к машине, включайте мотор. Мы должны достойно прибыть в отель.

Натянув пальто, Батлер отыскал левую перчатку, запачканную кровью мужчины в котелке, и сунул вместе с правой в карман. Потом поманил к двери мистера Коттерби, вытащил пачку пятифунтовых банкнотов и сунул ему в руку.

— Вы мне помогли! — оскорбленно дернулся антиквар. — Не надо денег, вы мне помогли!

— Нет, возьмите, пожалуйста. А теперь внимательно слушайте. Вы меня понимаете?

— Да, сэр…

— Когда прибудет полиция…

— Через пару секунд, — вставил Хью. — Ради бога, не читайте лекций!

— …когда прибудет полиция, ни словом не упоминайте о ноже, который вы метнули в возмутительно одетого человека. Рана легчайшая, но ужасно болезненная. Даже если полиция его разыщет, что вряд ли, у вас есть два свидетеля, которые подтвердят, что вы сделали это лишь потому, что он выхватил револьвер.

— Они и меня бы убили, и его превосходительство Джералда Лейка, если б не вы, джентльмены.

— Вы меня поняли? — настойчиво спросил Батлер.

— Да, сэр, понял.

— Если придется сказать, что здесь был мистер Прен… мистер Дарвин и я, постарайтесь назвать другие фамилии и дать иное описание. Ясно?

Глаза мистера Коттерби наполнились слезами.

— Благослови вас Господь, сэр. Можете на меня положиться.

Хью с Батлером побежали к машине, столкнувшись по дороге с Пэм и Элен. Девушки неподвижно замерли на месте, полностью или частично лишившись дара речи, что очень даже неплохо для женщин. Затем обе развернулись и нырнули в лимузин, мотор которого тихо урчал.

Джонсон пренебрег формальностями, не стал придерживать заднюю дверцу, а сразу скользнул за руль.

В возникшей суете Хью мистическим образом очутился на заднем сиденье, причем Пэм сидела у него на коленях. Знакомые руки в норке обвились вокруг шеи, знакомый голос шепнул прямо в ухо:

— Мивый, ты вел себя обалденно. — Присутствующие ничуть ее не смущали. — И чего ты сделал с тем жутким ти-ипом? Просто рукой махнул, а он переверну-улся и влетел в витри-ину…

— Все не так просто. Я сам виноват. Давно не тренировался и промахнулся.

— Промахнулся?

— Слишком далеко бросил. Разбитая витрина могла нас погубить. Собственно…

Шум борьбы, холодный раздраженный голос справа заставили Хью поднять глаза. Элен вертелась, сидя на коленях у Батлера. Хорошо ее зная, он понял, что она вовсе не так сердится, как пытается изобразить.

— Будьте добры, мистер Батлер, отпустите меня и уберите руки.

— Успокойтесь, моя дорогая, с этой минуты вы можете называть меня Пат.

— Слушайте…

— О господи, — вздохнул в восторге Батлер. — Красивая была драка, и прочее и прочее…

— Возмутительное безобразие!

— И ваш замечательный молодой человек потрясающе отличился…

— Я часто думаю, — объявила Элен, — что Хью по натуре присуща жестокость и даже садизм. Да! Однажды мой кузен совершенно невинно заметил, что в десантниках, в конце концов, нет ничего хорошего, — между прочим, это чистая правда, — так этот садист швырнул кузена Эндрю лицом в коровью лепешку. Иногда мне кажется, что он не совсем нормален.

Хотя Хью понимал, что Элен просто раздражена и расстроена, он попробовал высвободить голову из норки и подать знак протеста.