Патрик Батлер защищает

Кто-то — несомненно, сам инспектор Дафф — перебирался через барьер, отделявший партер от оркестровой ямы, потом он с шумом туда прыгнул, свалив пюпитр. Кто-то поволок по полу стул. Послышалась лихорадочная возня — кто-то пытался взобраться на сцену.

— Клянусь Юпитером, Сесиль, один ваш рабочий здорово набрался! Сюда, приятель, держи руку.

Не бесите его, молился Хью. Не доводите до белого каления, ради бога!…

Разнозвучащие бегущие шаги свидетельствовали, что констебли выскакивают со всех концов сцены, полностью отрезая пути к бегству.

Раздался тяжелый стук — видно, инспектор свалился на сцену, потом поднялся на ноги. Хью его не видел, но слышал даже дыхание.

— Боже правый, Сесиль! Это не рабочий сцены… Скорей, кажется…

— Вам отлично известно, кто я такой, мистер Батлер, и зачем я здесь! Где Хью Прентис?

— А, да. — Несмотря на все старания сдержаться, высокомерие барристера проявилось во всей полноте, хотя тон его оставался спокойным. — Кажется, припоминаю, инспектор: пару раз мне доводилось подвергать вас перекрестному допросу па свидетельском месте в Олд-Бейли. Помнится, с неприятным для вас результатом.

— Где Хью Прентис?

— Где б он ни был, инспектор, полагаю, вы не думаете, что он где-нибудь рядом с мадам Фаюм или со мной?

— Нет, не думаю, — угрюмо буркнул инспектор. — Но где он сейчас прячется?

— Даже если бы я знал, милый мой, то вам бы не сказал.

Инспектор Дафф заговорил спокойнее, что Хью показалось зловещим признаком.

— Делаю вам небольшое предупреждение, мистер Батлер. Не заходите слишком далеко. Или я арестую вас так же быстро, как любого другого.

— Да ну? Интересно. И в чем же мое преступление?

— Вы препятствуете представителю закона исполнять свои должностные обязанности, вот в чем.

— Ясно. Кстати, инспектор, какое обвинение предъявляется мистеру Прентису?

— Он должен быть допрошен по делу об убийстве…

— Ладно, сэр, хватит. — Куртуазная любезность испарилась. — Бросьте увертки. Какое ему предъявляется обвинение? Хотите арестовать его за убийство?

— Пока, вероятно, нет. Пока нет! Но…

— Как? Никаких обвинений? — удивленно расспрашивал Батлер. — И вам хватает наглости угрожать мне?

— Не спешите, не спешите, — зловеще успокоил его инспектор. — Тут кто-то сбил с ног офицера полиции, моего подчиненного, и подбил ему глаз шагах в десяти от того места, где вы стояли.

— С юридической точки зрения, — задумчиво проговорил Батлер, — будет весьма любопытно послушать, как вы докажете, где я стоял и, разумеется, каким образом сбил кого-то с ног. Хотите осмотреть мои руки? Никаких следов.

— Конечно…

— Позвольте также напомнить, — продолжал адвокат, — что вы находитесь не на своей территории, а на столичной, где можете действовать лишь с разрешения мистера Роберта Ли, заместителя комиссара уголовного розыска. Кстати, — отрывисто бросил он, будто его осенила новая мысль, — мистер Ли — мой друг и коллега. Тоже адвокат. Культурный человек, с чувством юмора. Впрочем, факт остается фактом, дорогой инспектор: у вас вообще нет такого права — производить аресты в районе, который находится в компетенции столичной полиции.

— Нет? — громко завопил инспектор.

— Нет! — завопил Батлер еще громче.

— Посмотрим, приятель! Сержант Бейнс!…

— Сэр! — с готовностью отозвался новый молодой голос.

— Ты служишь в никчемной и неумелой столичной полиции?

— В никчемной?… — Сержант захлебнулся и ответил ровным тоном: — Так точно, сэр.

— Тогда я приказываю тебе! Арестуй вот этого типа по обвинению в нападении на полицейского, находившегося при исполнении…

— Постойте, инспектор!

— Что?

— Не делайте этого, сэр, — торопливо проговорил сержант Бейнс. — Вы же знаете, мы не можем предъявить обвинение. А ведь это Пат Батлер! Знаете, что он с вами сделает в муниципальном суде…

— Плевать, что он сделает! Отправится отсюда вместе с дамочкой прямо… — Инспектор замолчал. — Эй! — крикнул он еще более угрожающим тоном. — Зачем вы сюда пришли?

— Ради вот этой кирпичной стены. — Хью видел, как ладонь Батлера протянулась и хлопнула по стене. — У вас уши есть? Мадам Фаюм обещала еще раз показать мне фокус и потом объяснить, как он делается.

— Мне плевать… — Инспектор Дафф опять замолчал. — Что за фокус? — переспросил он.

— Она пройдет сквозь кирпичную степу.

— Гм… — промычал инспектор, тяжело дыша.

— А теперь, — горько посетовал Батлер, — я никогда в жизни не узнаю, как он делается. Вы ее слишком расстроили.

И в самом деле, все это время Сесиль проливала слезы и всхлипывала с таким эффектом, что у любого мужчины голова пошла бы кругом.

— Э-э-э… прошу вас, мадам… — промычал инспектор Дафф.

— Нет! — вскричала Сесиль между рыданиями. — Вы нехороший, злой человек! Я никогда ничего вам не стану показывать… — И к ужасу Хью, она, переигрывая, оттащила ширму от стены еще на два дюйма.

— Мадам, — с достоинством обратился к ней инспектор, — я никак не хотел вас расстроить. Прохвост Прентис не уйдет. Дело нескольких минут. Пока я не свихнулся, покажите нам, пожалуйста, этот фокус.

— Ни за что! — завопила Сесиль и так взмахнула рукой, что Хью пришлось придержать ширму, чтобы та не опрокинулась.