Патриот

– Думаю, бóльшая часть библиотеки как раз про это.

– Хорошо. Пойду, пожалуй, почитаю.

Ваймс ткнул вилкой в бекон. Тот приятно захрустел.

После завтрака Ваймс направился в библиотеку. Двадцать минут спустя вышел оттуда за карандашом и бумагой.

Еще через десять минут госпожа Сибилла отнесла ему чашку кофе. Она нашла его за кипой книг глубоко погруженным в «Историю Рыцарства». На цыпочках покинув библиотеку, госпожа Сибилла направилась в собственный кабинет, где занялась обновлением драконьих родословных.

Час спустя она услышала, как ее супруг вышел в гостиную.

Он что-то насвистывал под нос, не следуя при этом никакой мелодии, словно бы пребывающий где-то далеко и погруженный в обдумывание некой Великой Мысли, которая требовала для своего рождения всех умственных ресурсов. Кроме того, он вновь излучал ауру разгневанной невинности – с точки зрения госпожи Сибиллы, неотъемлемую часть ваймсности.

– Ты уходишь, Сэм?

– Да. Надо надрать кое-кому задницу, дорогая.

– О, чудесно… Только долго не задерживайся.

Гориффы устало тащились за Моркоу.

– Мне очень жаль, что все так получилось с вашей лавкой, – произнес Моркоу.

Горифф поддернул мешок на спине.

– Откроем другие, – сказал он.

– Мы проследим, чтобы никто ее не тронул, – продолжал Моркоу. – А когда все закончится, вы можете вернуться.

– Благодарю.

Его сын произнес что-то на клатчском. Последовал краткий семейный спор.

– Я понимаю силу твоих чувств, – произнес, густо краснея, Моркоу, – хотя, должен заметить, твои выражения были слегка грубоватыми.

– Мой сын извиняется, – автоматически отозвался Горифф. – Он забыл, что ты знаешь кла…

– Нет, не извиняюсь! С какой стати нам бежать? – вспыхнул юноша. – Наш дом здесь! Я даже ни разу не бывал в этом Клатче!

– О, в таком случае тебя ждет много интересного, – заверил Моркоу. – Я слышал, там множество удивительных…

– Ты что, дурак? – оборвал его Джанил. Вырвавшись из отцовской хватки, он подскочил к Моркоу. – Мне плевать! Даже слышать не хочу всю эту ерунду про луну, как величественно она восходит над Горами Солнца. Мне дома все уши про это прожужжали! Я живу здесь!

– Тебе стоит прислушиваться к тому, что говорят родители…

– Почему? Мой отец работал день и ночь, а теперь его взяли и вышвырнули! Что в этом хорошего? Надо остаться здесь и защищать то, что нам принадлежит!

– Наверное, все-таки не стоит брать закон в свои руки…

– Почему?

– Это ведь наша работа…

– Но вы с ней не справляетесь!

Со стороны господина Гориффа последовала тирада на клатчском.

– Он говорит, я должен извиниться, – хмуро буркнул Джанил. – Извиняюсь.

– И я тоже, – ответил Моркоу.

Отец Джанила, адресуя жест Моркоу, пожал плечами – тем особым, сложным движением, которое используют взрослые в щекотливых ситуациях, связанных с подростками.

– Я знаю, вы вернетесь, – сказал Моркоу.

– Жизнь покажет.

Они продолжали путь по набережной к уже ожидающему на причале судну. Это был клатчский корабль. Люди теснились у поручней, люди, которые уезжали с тем, что можно было унести, – не дожидаясь часа, когда придется уезжать с тем, что успел схватить. Стражники оказались под обстрелом враждебных взглядов.

– Неужели Ржав и в самом деле силой заставляет клатчцев покидать дома? – спросила Ангва.

– Зачем силой? И так понятно, откуда ветер дует, – спокойно произнес Горифф.

Моркоу втянул носом соленый воздух.

– Из Клатча, – сказал он.

– Для вас, может быть, – отозвался Горифф.

Сзади послышалось щелканье хлыстов. Стражники и Гориффы отступили, пропуская грохочущие повозки. Занавеска в окошке одной кареты на мгновение отдернулась, и Моркоу успел мельком разглядеть лицо: сплошь золотые зубы и черная борода – после чего занавеску вновь задернули.

– Это ведь он?

Ангва издала тихое утробное урчание. Глаза она закрыла, как делала всегда, когда предоставляла смотреть носу…

– Гвоздика, – пробормотала она, хватая Моркоу за руку. – Только не вздумай броситься за ним! На этом корабле вооруженные люди! Что они подумают, когда увидят бегущего к ним солдата?

– Но я не солдат!

– Как ты думаешь, они долго будут разбираться?

Карета пробивалась сквозь толпу на пристани. Вокруг вздымались человеческие волны.

– Там какие-то ящики разгружают… Плохо видно… – Моркоу прикрыл глаза ладонью. – Послушай, я уверен, они поймут, что я…

Ахмед 71-й час ступил на пристань и, оглянувшись, посмотрел на стражников. Улыбнулся, блеснув золотым зубом. Рука Ахмеда потянулась через плечо и вернулась с ятаганом.

– Нельзя так просто позволить ему уйти! – воскликнул Моркоу. – Он подозреваемый! Смотри, он смеется над нами!

– Весь в дипломатической неприкосновенности, – усмехнулась Ангва. – Ведь там полно вооруженных людей.

– Во мне сила – сила десяти, ведь сердце мое чисто, – заявил Моркоу.

– В самом деле? Но если сосчитать, их одиннадцать.

Ахмед 71-й час подбросил ятаган в воздух. Тот, издавая упругое «вум-вум», успел пару раз перевернуться, а затем был вновь подхвачен стремительной рукой Ахмеда.

– Это ведь жест господина Ваймса, – скрипнул зубами Моркоу. – Он над нами издевается…