Патриоты

Будучи участником Новомосковской подпольной организации, Тяглый И. С. проживал в Новомосковске на легальном положении, поддерживая подозрительные связи с изменниками Родины Шендереем, работавшим заместителем начальника Новомосковской районной полиции, квартиру которого посещал Садко А. Б., агент гестапо, впоследствии оказавшийся предателем Новомосковской подпольной организации и других.

В своих отчётах о работе в тылу врага Тяглый даёт неискренние сведения и скрывает свою связь с указанными предателями.

В феврале 1943 года Тяглый, при временном отступлении частей Красной Армии из города Новомосковска, из тыла противника вышел и находился на освобождённой территории до августа 1943 года.

В первых числах августа 1943 года для разведывательной работы в тылу противника, Тяглый был вторично выведен в немецкий тыл совместно с девушкой-радисткой (Ивановой Ольгой. А.Д.)

По полученному заданию постоянным местом дислокации в тылу противника должен был быть город Кривой Рог с периодическим посещением города Днепропетровск.

Не выполнив порученного задания, Тяглый и радистка выезжают из Кривого Рога в Днепропетровск, где останавливаются на квартире знакомого Тяглого – Коваленко Ивана Марковича по ул. Свердлова, 56, кв.36/Коваленко из-за служебного преступления осуждён к 3 годам исправительно-трудовых лагерей.

В первый день пребывания в квартире Коваленко Тяглый и радистка были выданы гестапо Садко Раисой Павловной/жена Садко Александра Борисовича/в результате чего радистка и семьи Тяглого и Коваленко были арестованы.

Тяглый и Коваленко из Днепропетровска бежали в Новомосковск, где проживали до освобождения города частями Красной Армии.

Подполковник Государственной безопасности

–Некрасов-

Зам. начальника 5-го отделения 2-го отдела

Капитан государственной безопасности

–Подольский-

24 апреля 1945 г.» [4].

Из письменных воспоминаний Владимира Ионовича Литвишкова:

«Начало августа 1943 г. было бурным и напряжённым в нашей подпольной комсомольской организации. Близился час освобождения. Добытое в февральские дни оружие переправлялось в Орловщанский лес. На одной из встреч Головко сказал мне, что необходимо готовиться к перебазировке в лес, так как немцы получили приказ в случае отступления угнать население за р. Днепр, а город разрушить.

В середине августа 1943 г. поступил приказ готовиться к восстанию в городе, чтобы поддержать наступление Красной Армии с тыла, сберечь этим самым город и население.

Однако гестапо, охотившееся за нашим подпольем около трёх лет (двух – п.а.), напало на след. Были арестованы Головко, Белая, Недодаева-Шуть, Кривулькин, Кравченко, Кобзарь, Колесник, Батурин, Лисовиков, Ляшенко, Воронов, Кутовой, Зорин и др. Николай Белый был арестован на явочной квартире в Днепропетровске, куда он прибыл сообщить о случившемся. Мирошник, находившийся в этот период в с. Андреевка и Всесвятском, прибыл тайно ко мне на квартиру. Узнав о случившемся, принял руководство подпольем и пытался перебросить оставшиеся силы подполья в Орловщанский лес. Однако связи были нарушены и поэтому он вынужден был уйти снова в село и укрыться там до подхода Красной Армии» [5].

Из письменных воспоминаний Колесника Николая Тарасовича:

«Через некоторое время пошли слухи, что с Павлограда катится волна арестов подпольщиков. Мы договорились с партизанами из отряда Лещенко, что они переоденутся в немецкую форму, заберут наших из города, и под видом арестованных уведут в лес.

Но они не успели, и это вызвало даже путаницу. Немцы арестовали часть подпольщиков, а мы, оставшиеся на свободе, не знали, что это были не переодетые, а настоящие немцы. В среду мы с Колей Белым пошли в кино, на явку. Нас взяли прямо на улице. Доставили в полицию, развели по разным камерам, где очень долго и жестоко били.

Дней через десять нас вывезли в Днепропетровскую полицию. Снова месяц допросов и побоев. В конце сентября 1943 года фронт вплотную подошёл к Новомосковску, и оставшихся там арестованных партизан начали спешно расстреливать. Так погибли Никита Головко, Зина Белая, Женя Шуть (секретарь горкома комсомола)» [6].

Из письменных воспоминаний родителей Никиты Головка (6 февраля 1964 г.):

«У Мити почему-то были ручные часы Петра Ковиньки. Ночью в 12 часов против 18 августа 1943 года Ковинька пришёл за часами и забрал их.

Как потом стало известно, Ковинька знал, что уже начались аресты и поспешил забрать часы. Но про аресты не сказал ни слова. Мы всю ночь не спали, волновались, почему так срочно потребовались Ковиньке часы. Когда Митя пошёл проводить Ковиньку, то заметил мужчину, прогуливающегося взад и вперёд возле заготскота.

18 августа, в шесть часов утра гестапо арестовало Митю, в квартире сделали обыск, но ничего не нашли. В тот же день была арестована Зина Белая, лучший товарищ Мити со школьной скамьи. Арестованы были Бутенко Екатерина, Шуть Женя, Киянов Павел, Садко и многие другие товарищи. Шура Яшкова потом рассказывала, что когда проводили арестованных, Садко кивком головы подтверждал, что арестован именно тот, кто нужен.