Патриций

– Ясно, не оправдывайся, – махнув рукой, Юний обернулся и, подозвав Арминия, задержал проходящего мимо верзилу с пышной огненно-рыжей шевелюрой. – Пойдешь вот с этим парнем… как тебя зовут?

– Теодульф.

– С Теодульфом. Сила вам пригодится. Пойдете в конюшню, сделаете следующее… – Рысь быстро объяснил воинам, чем им следует без промедления заняться, после чего напутственно похлопал каждого по плечу.

– Запомните главное, – напоследок предупредил он. – Без моего сигнала ничего не предпринимать, хотя бы весь сад заполнился вдруг разбойниками.

– Не беспокойся, патрон, – улыбнувшись, заверил Арминий. – Сладим.

Проводив их глазами, Юний обошел сад, проверяя затаившихся за деревьями и кустами воинов, каждый из которых кроме топора и дротика – мечей было мало – держал наготове еще и смолистый факел, и тлеющий трут.

– Зажжете, как я скажу, – лично каждого предупредил Рысь. Впрочем, не так уж и много воинов у него было.

Ущербная луна покачивалась над крышей виллы, холодно желтели звезды. Налетевший откуда ни возьмись ветер принес запах пожаров и крови. Эта ночь была последней для грабежа – вот-вот должны были подойти войска, и вожди алеманов наверняка понимали это. Как и то, что грабить деревню совсем не так выгодно, как богатую виллу, а вилла Кальвизия, к сожалению, выглядела куда представительнее других. Если кто-то в деревне еще оказывал сопротивление, если удерживали врагов Октавий и Манлий, если их еще не спалили, то разбойничьи вожаки должны были все ж таки определиться с главной целью. Хотя, может быть, они уже выбрали Гретарк или виллу Октавия? Вряд ли… Довольствоваться синицей в руке – это не для свободных варваров! Все или ничего – так будет вернее.

Как умный и образованный человек, проживший в провинциях немалое время, Рысь прекрасно представлял себе психологию германцев, по его наблюдениям мало чем отличавшуюся от галльской. Если имеется поблизости красивая и богатая вилла, если к тому же она еще и хорошо укреплена – именно она станет главной целью свободных воинов. Ведь если налет удастся – добыча окажется велика, ну а если нет – тогда и смерть будет выглядеть гораздо достойней.

– Может, они все же решили не тратить на нас силы?

Юний оглянулся – Эрнульф. Парень подошел со спатой в руке и пращой у пояса.

– Ты сможешь биться? – тихо спросил его Рысь.

– Да… – юноша улыбнулся. – По крайней мере – пращой.

– Оставь ее и спрячь в ножны меч. Найдется для тебя и более нужное дело. Там, ближе к дому, конюшня. Встанешь рядом и будешь передавать мои приказы. Запомни – я покручу над головой факелом – тогда громко крикнешь, чтоб начинали.

– Кому крикнуть?

– Тем, кто ждет на конюшне. Впрочем, какая разница? Главное – кричи громче. Думаю, здесь очень скоро будет довольно шумно.

– Патрон, ты все же полагаешь, что разбойники нападут? А может быть, они уже ушли за реку, испугавшись тяжелой поступи легионов?

– Каким образом легионы смогут действовать ночью? – усмехнулся Юний. – Нет, до утра у варваров еще есть время. Вполне достаточное, чтобы взять на копье эту прекрасную виллу! Поэтому будь готов, друг мой. Поверь мне – здесь совсем скоро начнется хорошая заварушка.

– Эй, вы там! – послышался чей-то звонкий крик. – Позовите господина Юния.

– Да слышу, слышу, не глухой, – недовольно обернулся Рысь. – Это ты, Виниций?

– Я! Отец зовет вас на пир!

– Что?! – Изумлению Юния не было предела. Либо Кальвизий совсем сошел с ума, либо…

– Прискакал посланник из Гретарка, слуга Эрлоина, того, что держит там постоялый двор. Сказал, что алеманы ушли, опасаясь войск легиона.

– Ушли? – Рысь недоверчиво покачал головой. – А что, легионеры идут и ночью?

– Да, именно так и сказал посланец.

– Ах, вот оно что. И где же этот достойнейший человек?

– Уже ускакал, сказал, что Эрлоин запретил ему отлучаться надолго. Видишь ли, алеманы там много чего разграбили и пожгли – надо наводить порядок.

– Какая похвальная забота! И все же…

– Да брось ты свою подозрительность, господин Юний! – Виниций весело улыбался во весь рот. – Идем же скорей! Отец велел устроить пир до утра. Да, совсем забыл сказать, – мальчишка смешно прищурился, – легионеры уже подходят к деревне и совсем скоро будут у нас. Идемте же скорей встречать, идемте!

Виниций убежал, больше не слушая никаких возражений. Похоже, слух об уходе алеманов достиг и ушей затаившихся в саду воинов – те начали громко переговариваться, послышался смех, а кое-кто, покинув свой пост, уже вопросительно поглядывал на Рысь.

– Все по местам, – жестко приказал тот. – Стоять до утра. Того, кто вздумает уйти, я лично проткну вот этим мечом! – Юний со всей решительностью выхватил из ножен гладиус. – Можете потом жаловаться господину Кальвизию, сколько влезет. Думаю, в случае чего он меня простит. Эрнульф, останешься за меня. Как только заметишь за оградой что-нибудь подозрительное, кричи одно слово: «Жги!» Воины знают, что делать.

– Можешь положиться на меня, патрон.