Патриций

Юний пододвинул поближе тоненькие, тщательно выделанные листочки из древесной коры, вернее, подкорья, взял в руки каламус…

«Амбар - строение для хранения зерна, муки и прочего.

Рига - сарай для молотьбы, с печью, для сушки хлеба и льна.

Овин - сруб для сушки снопов, тоже с очагом (печью)…»

Снаружи послышался громкий топот - кто-то шумно отряхивал от налипшей грязи ноги. Наверное, возвращался хозяин, да и пора было: темнело.

- Все пишешь? - Октавий принес с собой запах навоза и дыма - видно, испытывали переложенную не так давно печь. - Сейчас велю подавать блюда к обеду.

Он уселся на ложе - да тьфу там, какое ложе? Просто - на широкую лавку, покрытую волчьей шкурой. Таких лавок имелось три, и по римскому обычаю - а как же иначе? - они были составлены под углом друг к другу, как и положено в трапезной. Молодой раб в овчинной безрукавке полил хозяину на руки из большого деревянного сосуда. Рысь еще вчера заприметил, что почти все вещи в доме Октавия были сделаны из дерева - чашки, миски, ложки, бочонки, какие-то плетеные туеса, короба, не говоря уже о сундуках и корзинах. Вот и сейчас, дождавшись, пока Юний уберет письменные принадлежности и таблички, старый слуга поставил на низенький столик деревянную миску с ржаным, крупно порезанным хлебом, оплетенный сосуд с водою для омовения и две большие кружки, тоже, естественно, деревянные. Рысь невольно потянул носом - из приоткрытой двери, с кухни, доносился вкуснейший запах жареной рыбы, которую слуга с поклоном и подал на стол.

- Угощайся! - довольно ухмыльнулся хозяин. - Приехал бы ты чуть раньше, когда мы забили бычка - давненько я не едал такого вкусного мяса!

- Ничего, - улыбнулся Юний. - Эта рыба тоже довольно вкусна.

Раб принес большой глиняный кувшин и, наполнив кружки, осторожно поставил его на специальную подставку рядом со столом.

- Вот это - чесночный соус, - Октавий гостеприимно показывал блюда. - А вот тут - жареный лук, бери, не стесняйся.

Грубое, обветренное до красноты лицо хозяина выражало довольство и гордость. И ведь было чем гордиться: в том, что касалось яств, обед удался на славу. Вот только беседа как-то не клеилась, старый легионер был неразговорчив и не любил болтунов.

Все же Юнию удалось вызвать его на разговор о соседях - ну да, о чем же еще им было беседовать?

- Да я ведь уже рассказывал, - отхлебнув из кружки - там было не вино, а брага, - Октавий покачал головой. - Манлий, ты сам знаешь, - гад, каких мало. Кто еще? Хизульф, староста Гретарка? О, это варвар крайне хитер и скользок. Остальных я не шибко-то знаю.

- Ну, все же, хоть что-нибудь, - вопросительно посмотрел Рысь. - Начнем, к примеру, с юга, от урочища. Есть там такой Теренций…

- О, этот вообще далеко, я с ним и не сталкивался-то никогда. Так, видал на ярмарке пару раз.

- И по легиону не помнишь? - недоверчиво прищурился Рысь. - Теренций ведь, кажется, тоже из новоявленных землевладельцев.

- Нет, он не из моей когорты…

- Жаль, жаль… Ну а Гретиарий, его сосед? Он-то как раз ближе к твоему дому.

- Тоже не знаю, - Октавий махнул рукой, - так, слухи какие-то доходили.

- Что за слухи? - встрепенулся гость. - Расскажи поподробнее.

- Да что там говорить? Слухи - они и есть слухи. Говорят, Гретиарий со своим соседом, Теренцием, собачится из-за чего-то. То ли землю не поделили, то ли еще что.

- Вот как? - Рысь подавил улыбку. Похоже, он мог здесь найти еще двух потенциальных клиентов. - Ну а что скажешь про остальных? - справившись с собой, спросил Юний. - Про Кальвизия с Лицинием Вером?

- Про этих вообще ничего не скажу, - отмахнулся ветеран. - Даже слухи не доходили.

- А сколько дворов в Гретарке?

- В Гретарке? Да десятка два, не меньше.

- Ого! Большое селение.

- Большое.

- Так, при таком большом селении обязательно должен бы быть и постоялый двор! Тем более - дорога мимо проходит, опять же - пристань. Из Могонциака в Колонию Агриппина, думаю, немало всякого народу ездит.

- Да когда как. - Октавий почесал подбородок. - Вообще, оно, конечно, ездят, но чаще по реке.

- Так есть в Гретарке постоялый двор?

- Да есть, как не быть?

Вот туда-то Юний поутру и отправился. Ночью вызвездило, и дождевые тучи уползли куда-то за Рейн, в земли квадов, маркоманов, херусков или как там еще назывались многочисленные германские племена. Под утро выпала обильная роса, а когда взошло солнце, стало вдруг резко теплеть - да так, что к полудню стояла настоящая жара, словно летом. Впрочем, все это время Рысь провел на постоялом дворе - таковой и в самом деле имелся на самой окраине Гретарка, его показал Юнию первый же встреченный мальчишка. Коновязь, несколько возов с кожами и сеном, довольно просторный двор. Двухэтажный дом с пристройками был срублен из крепких бревен, однако крыша была покрыта на римский манер черепицей, что придавало всему строению несколько нелепый вид. Впрочем, хозяин постоялого двора наверняка гордился своей крышей.